Снеговик

То становимся свидетелями, как коммерсант Генрих Айзенштейн влюбляется в незнакомку в маске летучей мыши, а под ней скрывается его собственная жена Розалинда.

То директор театра Фальк плетёт интриги, а сам при этом влюбляется в служанку Айзенштайна Адель, представляющуюся баронессой из Парижа, при том, что посмеивается и подшучивает над ее желанием стать актрисой его театра…

Или вот, заботливая мамаша учит свою недалёкую дочурку клеить мужчин, при помощи интересного приёма «стрельба глазами». Мы хохочем до колик, глядя на глупышку, которая вот-вот получит косоглазие, следя за собственным мизинцем перед носом и представляя в нём мужчину…

Глава 16

В какой-то момент, то ли от выпитого шампанского, то ли от того, что вокруг разливается такая празднично-сказочная эйфория, начинает казаться, что всё происходящее напрямую касается меня и Айса! Особенно, когда хозяин бала, начинает сольную партию со словами:

Смешала полночь краски,

И в этот волшебный час

Мы все наденем маски.

Никто не узнает нас.

И, не боясь огласки,

Мы можем без опаски

Красоткам стоить глазки

Сквозь узкий вырез маски.

Итак: Ура! Вот это маскировка!

Теперь держись плутовка!

Под маской жизнь — игра!

Где-то на задворках сознания до меня доходит мысль, что всё происходящее со мной последние дни, и есть та самая игра! Мне пока не удаётся её разгадать, значит, надо расслабиться и подстроиться и, отбросив все сомнения, просто начать получать удовольствие!

Буквально после завершения соло князя, оркестр начинает вальс. Мой шикарный партнёр лёгким, но галантным кивком приглашает на тур.

— Я не умею, — теряюсь и тут же сникаю, а ведь только что настроилась на праздник и лёгкость.

— Ерунда! — опаляет Айс жаркой синевой в прорези маски, — любая женщина сумеет, если доверится опытному партнёру. Ещё и удовольствие получит! — и, не спрашивая, подхватывает за талию и заносит в круг, а я, не сразу, но понимаю всю двусмысленность брошенной им фразы, это он не о вальсе… или не только о нём. Тем более, что догадка подтверждается горячим взглядом. Маска-то маской, но мне кажется, что скрыв пол лица, главное она только подчеркнула: я ему нравлюсь!

Интересно, что он видит в ответ, глядя на меня? Могу сказать, что ощущаю я:

Лечу, не чуя ног по ослепительному залу, под сумасшедше-прекрасную музыку Штрауса, полностью отдавшись во власть мужчины, это будоражит, волнует, увлекает, так что хочется в голос запеть самой!..

Чувствую, насколько бережно и, в то же время, уверенно, он удерживает меня и ведёт в танце. Ничего вокруг не замечаю, меня, словно вихрем, закружил вальс. Мелькают огни, льётся чудесная, хорошо знакомая мелодия, самый красивый партнёр, увлечён только мной!

Откуда знаю, что самый? Потому что других просто не вижу! Глаза в глаза, молча, только взгляд, только улыбка, только горячие сильные руки на талии! Кто ты, Айсмен?

Опять лезет в голову куплет из арии князя Орловского:

…Маска кстати гордецу,

Наглецу и глупцу,

А нам стыдиться наших лиц

Просто не к лицу.

Так снимем маски, господа,

Сбросим их навсегда.

Все пускай узнают всех: это не беда!

Когда же ты сбросишь маску, мой незнакомец? Когда?

В очередной раз, утолив жажду шампанским, мы попадаем в новый эпизод спектакля. Это объяснение в любви Генриха своей, так и не узнанной жене Розалинде. Как раз то самое, после которого пошла в народ фраза, что жена — это прочитанная книга.

Я, само собой, и тут делаю выводы: растекаться мороженым на солнцепёке не стоит! Держи ухо востро, Марина! Хочешь интересовать его подольше? Так не ведись, не показывай, что готова на всё, не давай прочесть себя бегло, пускай приложит хоть немного усилий! Как там пропела Розалинда?

Рановато для развязки,

Я пока побуду в маске…

Вот и я побуду. Не стоит так демонстрировать восторг…

А как не демонстрировать, если я в сказку попала?..

Только бы не проснуться, только бы продолжался этот бесконечный сон! Только бы карета не превратилась в тыкву! Как же я этого не хочу! Остановись мгновение, ты прекрасно! Лучше уже невозможно!..

Однако, всему когда-нибудь приходит конец.

Рассвело, угасает маскарад.

Утро — время утрат…

Мы, уставшие, но довольные покидаем праздник уже на рассвете. Наша карета возвращает нас в спальный район с серыми, однотипными многоэтажками, погружая в суровую реальность обычной жизни среднестатистического горожанина.

После столь искромётного нереально действа, на меня нападает тоска и уныние, от того, что реально понимаю, скоро проснусь, и всё окажется сном…