Снегурка быстрой заморозки

Когда измученный отсутствием сахара белобрысый грубиян-охранник обозвал нас с Иркой бабами — я стерпела, хотя, в моем представлении, баба — это здоровенная тетка предпенсионного возраста, напрочь лишенная грации и женской привлекательности особа с тяпкой, тряпкой или кошелкой, являющимися наиболее интересными элементами ее внешности. Ирка тоже проглотила нелестное определение, но, когда бестактный охранник назвал нас с подругой слонихой и жирафихой, и мое, и Иркино терпение лопнуло — куда там воздушному шарику! Так оглушительно и страшно мог бы рвануть незабываемый аэростат «ТелекомКома»!

Каюсь, я погорячилась! Нервы сдали, и я напала на Белобрысого, схватив первое, что попалось под руку. Это оказалась поллитровая фаянсовая чашка, выполненная в незатейливой форме ведра, только с ручкой на боку. Вцепившись в эту ручку так, что пальцы приобрели фарфоровую белизну и твердость, я принялась остервенело молотить Белобрысого его собственным увесистым поильником, производя ритмичный стук, громкость которого приглушали лишь мягкие ткани неожиданно мясистого охранника. Я бы сделала из него отбивную, да Ирка помешала! Рассвирепев, подруга вознамерилась вцепиться в горло Белобрысого, для чего бросилась на конторку, отделяющую ее от врага, всем своим стокилограммовым телом. Конторка пугающе заскрипела, и я была вынуждена переключиться с методичного избиения секьюрити на спасение гостиничного имущества. Мне своевременно пришло в голову, что за порчу мебели администрация гостиницы непременно выставит нам не слабый счет. По поводу порчи охранника я не беспокоилась: мы лупцевали его в приватном порядке. Не как представителя организованных охранных структур, а как отдельно взятого хама.

Я как раз стягивала брыкающуюся Ирку со стойки, когда на арене появился новый персонаж: тощий парень с выпирающим кадыком и глазами, запавшими так глубоко, словно природа при создании незнакомца стремилась компенсировать вмятинами под бровями выпуклость на горле.

— Кто меня спрашивал? Я Лелик, — с улыбкой представился парень, с нескрываемым интересом обозревая поверженную Ирку.

Я все-таки стащила подругу с конторки на пол, и она ворочалась на мраморном полу, как гренландский кит, выбросившийся на сушу. За стойкой противно скулил побитый и помятый Белобрысый. Отделавшийся легким испугом Стриженый нашел в себе силы вякнуть:

— Лелик, твою мать! Забери отсюда этих… этих…

Он запнулся, подбирая подходящее слово, и Ирка, почувствовавшая, что это слово будет ругательным, взвилась с пола, как истребитель вертикального взлета.

— Но-но, полегче, — сказала я и воспарившей подруге, и попятившимся охранникам.

Затем повернулась к Лелику и, быстро облизав пересохшие губы, веско сказала:

— Так это вы Лелик? Отлично. Нам от вас кое-что нужно. Информация. Мы, как видите, используем различные способы воздействия, но вам я для начала предложу двести рублей.

«Похоже, клиентки. Задаток дают», — сообразил Лелик.

— Отойдем в сторонку? — полноразмерно развернув скукожившуюся было улыбку, предложил он.

Даже не оглянувшись на деморализованных секьюрити, мы проследовали через холл под лестницу, по которой лишь изредка кто-нибудь поднимался или спускался. Удивительно, но в пятиэтажной гостинице имелся лифт. Что еще более удивительно, этот лифт исправно работал.

— Итак, я вас слушаю, — голосом доброго доктора психиатрии произнес улыбчивый Лелик, едва мы все втроем угнездились в нише под лестницей.

— В двух словах — нам нужна женщина, — ответила я. — Такая, знаете ли… Легкого поведения!

— Проститутка, — отрубила суровая Ирка.

— Вам? — уточнил «организатор досуга».

— Нам, нам, — закивала я.

«Лесбиянки! — подумал Лелик. — Похоже, идиот Жорж был прав: я проморгал целую экологическую нишу!»

Деловитый Лелик сосредоточился, вознамерившись немедленно начать наверстывать упущенное. Однако сначала следовало прояснить все смутные моменты.

— Эта женщина… Она нужна вам обеим? — спросил он нетерпеливо переминающихся лесбиянок. — То есть вы обе будете с ней… Гм… Общаться? Одновременно?

— Да, — коротко ответили лесбиянки, которым, судя по всему, страшно не терпелось начать общаться.

— Ага, — несколько озадаченно сказал Лелик. — Понимаю. Втроем, значит? Ну, это чуток дороже будет.

— Сколько? — лаконично спросила Ирка, извлекая бумажник.

— По нашим провинциальным расценочкам — тридцать баксов в час.

Я быстро пересчитала заокеанские деньги на родные рубли и экономно сказала:

— Нам час не понадобится, мы минут за пятнадцать управимся!

Мне представлялось, что улыбчивый сутенер познакомит нас с той самой белокурой девкой, с которой почти час назад удалился в номер Иркин неверный супруг. Мы с подругой быстренько вытрясем из жрицы любви всю информацию об их с Моржиком нескучном времяпрепровождении и узнаем, в каком номере было свито временное любовное гнездышко. Не исключено, что расслабленный сексуальным приключением Моржик все еще валяется там на смятых простынях или мокнет под душем. А тут мы! Застукаем паршивца на месте преступления против морали и нравственности! Чего сложного? За четверть часа вполне управимся!