Четко появившаяся в голове картинка ствола черного пистолета, который обхватывают мои губы, заставила удивленно сморгнуть.
Нифига себе.
Это ты, Сашка, с ума сходишь?
Определённо, да. От стресса.
Ты еще представь, как сосешь его…
Да блин! Сразу и представила! Ох…
- Отработаешь, ага… - кивнул мужик, - зачем костюм нацепила?
- Понравился… - вышло хрипло, и, вообще, потребовалось время, чтоб изгнать из головы порно-картинку со стволом.
Дикая какая-то ситуация. Идиотская. Мне бы тут дожимать мужика на жалость, казаться максимально беззащитной и глуповатой, а я… О всякой фигне думаю.
- Понятно.
Мужик помедлил, взгляд его стал тяжелее. Жутче.
- Сюда иди.
Приказ прозвучал хлестко, словно плеть щелкнула. Я подпрыгнула и сделала шаг к нему, прежде, чем сообразила, что делаю.
Остановилась.
Мужик выдохнул дым. Прищурился. Очень страшно. Просто очень. Ноги дрогнули.
- Ближе.
Мамочка моя… Чего ему надо-то?
Еще шагнула. Он смотрел, медленно проходился от моих ног в грубых ботах до кривой короны на голове, и взгляд его все тяжелел, буквально физически ощущался.
- Ну? Ближе, воровка.
Шагнула. Очень сильно контролируя свои колени. А то прямо сейчас друг о друга стучать бы начали.
Встала в метре от него.
- Этот костюм – подарок моей сестре.
Голос, холодный и равнодушный, прозвучал еще хлеще, чем до этого.
- Его заказывали у какого-то крутого дизайнера.
Ну еще бы… Сваровски, соболь и парча… И на мне. На воровке.
Тихо и аккуратно выдохнув, вцепилась в пуговицу на камзоле. Выгляжу, наверно, дико. Растрепанная, корона криво, пуговицы полуоторваны… Черт… За всю жизнь не расплачусь…
- Снимай.
Да без проблем!
Не задумываясь, дернула опять пуговицы, одна из них сразу, печально треснув, повисла на ниточке.
Черт!
От страха снова перехватило дыхание.
- Плохо, Саша. Все это очень плохо.
А потом он резко встал и в один шаг покрыл расстояние между нами. И оказался близко.
И , мамочка моя, какой же он был огромный! Пугающий просто!
Я попыталась отшагнуть назад, но он не позволил.
Положил свою здоровенную ладонь на мой дрожащий кулак, сжимавший нервно пострадавшую пуговицу, стиснул. Вторая ладонь коснулась подбородка, поднимая его так, чтоб он мог в глаза посмотреть.
- Никуда не годится, воровка. Да?
О чем он? О чем?
- Да… - выдохнула я, даже не соображая, с чем сейчас согласилась. С тем, что все это никуда не годится, или… Или с чем-то другим?
Мне уже не было страшно. Мне было жутко. Внутри все словно замерло, заморозилось. И не было ни слов, ни мыслей.
А он был.
Страшный, огромный, пугающий мужчина, стоящий так близко. И пахло от него деньгами, властью и спиртным. И еще чем-то. Тоже страшным. Так , наверно, пахнет обреченность.
Большой палец мимолетно , еле заметно, огладил кожу подбородка, а потом меня резко подхватили под попу. Подбросили, так, что прямо перед глазами оказались его губы. Твердые и красивые. Щетина темная, словно не брился пару дней… Сигаретами пахнет. И коньяком.
И какие только глупости в голову не приходили, пока меня несли на руках. К столу.
Я только судорожно вдохнуть и успела, до предела наполнив легкие его страшным, дурманящим запахом.
А потом почувствовала под задницей полировку столешницы.
И выдохнула.
Мееедленно. Стараясь успокоить рвущееся наружу сердце.
Голова работала, как ни странно. Анализировала ситуацию.
Похоже, я сейчас по-полной буду отрабатывать свой косяк. Заменю ушедшую Карину. Все к тому идет.
Страшно, черт!
Меня начала бить дрожь, и этот момент я, к сожалению, не могла контролировать.
Пытаясь понять, как себя вести с ним, бороться, может, или , наоборот, проявить инициативу, надеясь, что отпустит и полицию не вызовет, я упустила момент, когда от меня еще что-то зависело.
Вернее, я думала, что зависело.
3.
- Тебе идет этот костюм, Снегурка, - тихо сказал он, прежде чем безжалостно, по-варварски рвануть в стороны полы камзола.
Под ним была шелковая блуза, настолько тонкая, что, мне казалось, ему было видно, как бешено билось мое сердце, выпрыгивая из грудной клетки.
Прямо в его руки. Тяжелые руки, жесткие. Жестокие. Ладони огладили дрожащее тело, сжали грудь. До боли.
Я сидела перед ним на дорогом, деревянном столе, бесстыдно раскинув ноги в грубых ботах в разные стороны, упиралась руками в столешницу и не отводила взгляда от сосредоточенного надменного лица.
А страшный хозяин богатого дома, не торопясь, исследовал свой подарок. Новогодний, мать его. Скоро и куранты бить начнут…
Хороший Новый год, Сашка. Поздравляю тебя.
- Вы меня будете трахать? – спросила я и тут же заткнулась. Потому что он поднял взгляд от своих лап на моей груди к лицу. И оглядел задумчиво. Словно примерялся, прикидывал. Задушить? Трахнуть? Выгнать? В полицию сдать?
Ох и дура ты, Сашка! И чего тебя за язык вечно тянет…
- Не знаю, - так же задумчиво и медленно произнес он, погладил по шее, завел пальцы на затылок, прихватил за волосы, задирая мою голову , разглядывая губы, раскрывшиеся от несильной боли захвата, съехавшую корону, и, наверняка, совершенно дикие глаза. – Не решил еще…