Снегурочка для босса

Он тихо хмыкает, и движением его широкой грудной клетки меня качает плавно, как на плоту.

— Не надо смущаться, ничего же не происходит. Мы просто греемся. Я вообще вырубаюсь уже. Нам обоим лучше подремать. Хочешь… спою тебе новую песню? Сочинял, пока шли через расщелину. Не колыбельная, но думаю, что сойдёт.

— Давай! — с облегчением соглашаюсь я, радуясь невинному поводу отвлечься.

— Тогда закрой свои глазки и слушай…

Пару мгновений он перебирает пальцами мои волосы. Приятно, аж до мурашек. Потом шумно вздыхает и тихим низким голосом начинает во мраке нашей одинокой холодной землянки, затерянной где-то посреди гор, петь свою новую песню.

— Мне приснилось, что холод — горячий, Что и лед в этом сне — из огня.

На двоих с нею сон… Это значит,

Зимний мрак больше не для меня.

Мрак исчез, я лишь только заметил, Как рычит тень зверей: «Нас не тронь!»

Лед и пламя за это в ответе… Та, что ждал — холодна,

Как огонь.

Холодна, как огонь в клетке снежной… Льдинка тёплая, таять пора.

Пламя есть в тебе, чистая, нежная… Будь со мной, милый лёд,

До утра.

Если сон наш она не забудет, Как мороз забывает весна,

Я пойму, кем она теперь будет… Позову вещим словом —

….

Напев его потрясающе певучего бархатного голоса, как всегда, погружает меня в состояние сказочного гипноза, когда хочется только слушать и блаженствовать.

Да я и блаженствую, расслабившись, словно большая домашняя кошка. Разве можно было когда либо даже просто мечтать о подобном?! Я… слушаю песню своего обожаемого певца…

…лежа на его груди! В его объятиях..! Боже…

И в одних с ним штанах на двоих.

М-да. Такое вот странное исполнение мечты для недофанатки вроде меня.

То, что Морозов уснул, я осознаю только когда строчки последнего куплета становятся к концу совсем невнятными. Уснул. Так и не допев свое вещее слово.

Несколько минут я просто лежу и слушаю его глубокое дыхание.

Чувствую, как его ноги рядом с моими становятся теплее. Да и озноб у него уже не такой сильный, и это очень хороший знак. Такими темпами скоро должен пойти совсем на убыль. Хорошо бы, конечно, горячего чая ему, но у нас тут ничего такого нет. Надо потом поискать.

С этими мыслями я уютно прижимаюсь щекой к потеплевшей коже Морозова и уплываю в сладкую дрёму…

А просыпаюсь от его поцелуев. И от ощущения жёстко растущего давления между ног.

— Матвей! Что ты делаешь? — вскрикиваю я, толком ещё не проснувшись, и пытаюсь отстраниться. Но куртка меня никуда не пускает.

Он ничего не отвечает. И такое ощущение, что вообще меня не слышит. Целует и целует всё, до чего может дотянуться — волосы, шею, лицо… и наконец добирается до губ.

— Матве… м-м… — я беспомощно умолкаю, когда новый поцелуй затыкает мне рот. Такой умелый, головокружительный, горячий…

Слишком горячий.

Наверное, градусов под сорок.

Глава 32. Просто люби меня

У Морозова точно температура!

Он ведёт себя, как будто пьян или в бреду. И сейчас однозначно не соображает, что делает…

Просто подчиняется своим мужским инстинктам, которые среагировали на близость полуобнаженного женского тела рядом, когда он вынырнул из лихорадочного забытья. Видимо, слишком жарко стало.

— Матвей, перестань! Матвей… — бормочу я, задыхаясь и слабея от его напора в непроглядной темноте.

Все свечи уже догорели, а о зарядке фонарика остались лишь одни воспоминания.

Морозов снова ловит мои губы обжигающим поцелуем. Терзает их в бесстыдно голодном ритме, не давая опомниться, пока меня не накрывает бессильное, безотчетно сладкое отчаяние.

И что теперь с ним вот таким теперь делать?

Ладно бы просто обнимал и целовал… так ведь мы только в нижнем белье! И вообще… довольно сложно игнорировать его ошеломляюще выросшую плоть и жёсткие толчки сквозь двойную, но всё-таки очень тонкую преграду ткани.

От шока я не сопротивляюсь, когда Морозов сжимает горячими пальцами мой подбородок, чтобы ворваться в рот, углубляя поцелуй. И даже безвольно переворачиваюсь вместе с ним, когда он рывком меняет свое нижнее положение на верхнее.

Все мысли, всё мое внимание сосредоточено на том, что трётся и упруго давит там, внизу, идеально вписавшись в ложбинку между моих бедер. И оно слегка пульсирует! Щекотно и приятно до невозможности…

Я даже отодвинуться не могу в этих тесных штанах-ловушке. А самое главное — никак не могу принять решение, что делать. Ну не драться же с ним?