Снегурочка для детей министра (СИ)

Поначалу я тоже думал так. Не спал, не ел, перманентно ненавидел себя и разрывался между прокуратурой, органами опеки и частным детективом, чтобы иметь реальный голос посреди этой насквозь прогнившей, коррумпированной системы... Но все это привело лишь к тому, что я загнался эмоционально и физически, у меня поднялись температура и давление, и я чуть не потерял сознание на важном совещании.

Пришлось пересмотреть отношение к самому себе. Пришлось признать, что моей вины в том, что забрали Варю, совсем нет. Пришлось согласиться с тем, что я делаю все возможное – и даже больше. И дать себе немного свободы, сна, еды и возможности улыбаться – в том числе ради Вари.

Поэтому сегодня я не убиваюсь от горя – а наслаждаюсь вместе со своей любимой женщиной прекрасными моментами и праздничной атмосферой.

После ресторана мы возвращаемся домой. Няня Маша сообщает, что Богдан уже давно спит. Мы благодарим и отпускаем ее, а потом по-очереди заходим с Эльвирой в детскую комнату и целуем спящего мальчишку в лоб... Он ворочается во сне, а я заботливо укрываю его одеялом, осторожно прикрываю за собой дверь и иду в столовую, где меня уже ждет Эльвира.

– Тебе понравился сегодняшний день? – спрашиваю у нее, подходя вплотную и притягивая ее к себе за талию.

– Да, очень, – она смотрит мне в глаза и улыбается, обнимая руками за шею. – Еще ни один мужчина не делал мне таких подарков и не проводил со мной такое чудесное восьмое марта... Большое спасибо, любимый. Все было волшебно: цветы, лошади, ресторан... и платье, конечно! Особенно платье!

– Ты в нем просто прекрасна, – говорю я тихо и наклоняюсь, чтобы поцеловать ее в губы. Эльвира отвечает на мой поцелуй, и ее губы, такие нежные, такие чувственные, пылают...

Это сводит с ума. Это разжигает страсть. Это обещает жаркую ночь...

Наконец-то. Ведь я долго ждал этого.

Когда наш первый поцелуй заканчивается, я подхватываю Эльвиру на руки и несу в спальню, чтобы там опустить на постель и нависнуть над ней, целуя снова, скользя подрагивающими пальцами по блестящей поверхности ее платья и обнаженным ногам... Девушка обхватывает меня руками за шею, а ногами – за талию, и мы становимся ближе, чем когда-либо...

Всю ночь и весь следующий день мы проводим в объятиях друг друга. Эльвира забивает на университет – впервые, кстати! – я беру отгул на работе, Богдана мы поручаем заботам няни и просто не вылезаем из постели, занимаясь любовью, обнимаясь, целуясь, болтая обо всем на свете, пересматривая любимые фильмы и затем снова возвращаясь к любви...

Нам это очень нужно – пара дней отдыха перед предстоящими судами. Ведь ближайшее заседание уже тринадцатого марта – через четыре дня.

Когда этот день наступает, мы полны сил и готовы сражаться за Варю.

На повестке сегодняшнего дня – лишение Карины родительских прав. Это очень важный момент, ведь если суд отстранит нашу бывшую суррогатную мать от Вари – она не сможет больше претендовать на нее, и у Анатолия пропадет один из рычагов воздействия на меня.

Раньше я боялся, что если Карина заберет дочь, то банально не сможет заботиться о ней – да и не захочет, – а еще может увезти куда-то. Кроме того, для самой Вари это тоже будет гораздо более серьезный стресс. Одно дело – жить в детском доме, где есть профессиональные воспитатели и врачи, и думать, что это такой детский садик, из которого совсем скоро заберет папочка, и совсем другое – оказаться в чужом доме с чужой женщиной, которая к тому же совершенно не заинтересована в благополучии ребенка.

Сегодня этот страх потеряет силу.

Если, конечно, суд вынесет правильное решение.

Заседание назначено на полдень. В одиннадцать часов я выезжаю из здания, где работаю, и направляюсь в районный суд. Эльвира в это же время покидает университет. У нее сегодня тоже очень важный день: она будет выступать, точнее, давать показания. Рассказывать о том, как познакомилась с нашей семьей, что видела, считает ли меня хорошим отцом, считает ли, что Карина имеет право на мою дочь... Ее показания могут стать решающими во многих вопросах – и я знаю, что она ужасно волнуется... признаться, я тоже.

Пока мы еще не встретились в коридорах здания суда, я пишу ей сообщение:

«Буду ждать тебя на первом этаже возле кофейного автомата».

«Хорошо», – отвечает Эльвира, и я убираю телефон.

Добравшись до здания суда, я сажусь на лавочку в условленном месте и утыкаюсь в телефон, листая рабочие чаты, как вдруг...

– А вот и ты! – раздается нахальный голос, и я поднимаю голову.

– Карина, – говорю спокойно, потому что понимаю: вполне возможно, Анатолий подослал ее вывести меня из себя. – Здравствуй.

– Ты счастлив?! – проигнорировав приветствие, спрашивает она.

– Хм... Не понимаю, – признаюсь честно. – О чем ты говоришь? Какое тебе дело до моего счастья, Карина?

– Все ты понимаешь! Ты хочешь забрать у меня дочь!

– Она не твоя дочь.

– Я выносила и родила ее!

Я тяжело вздыхаю. Так и есть: она здесь, чтобы меня выбесить. И если честно, у нее неплохо получается, потому что инстинктивно я сжимаю кулаки... Тем не менее, я стараюсь быть вежливым и мягким: