Снегурочка для олигарха

— Я неоднократно чувствовала от неё запах алкоголя. К тому же я знаю, кто снабжает её коньяком и порошком. Слышала собственными ушами.

— Кто эта мразь?

Павел Иванович вскакивает со стула, и хватает меня за руку, тяжело дыша. На его лице ходят желваки, а из глаз сыпятся искры. Похоже, мужчина разъярён.

— Ты права. У Лилии сильная зависимость. Лечиться она не хочет. Я уже весь алкоголь в доме спрятал, держу пару бутылок в своём сейфе, для себя или деловых партнёров. Но она постоянно как-то ухитряется напиться! Особняк покидать ей нельзя, она выезжает только со мной. Посторонние или курьеры в дом не приезжают. Все близкие друзья прекрасно осведомлены о зависимости супруги и полностью поддерживают меня. Ума не приложу, кому нужно спаивать Лилию!

— Её всем необходимым снабжает Катрин, твоя бывшая любовница! Думаю, просто метит на твоё место, потихоньку убирая твою супругу с дороги.

Я с вызовом смотрю на мужчину, вздёрнув подбородок. Пусть не пытается водить меня за нос. Уж я-то всё знаю.

— Сука!

Мужчина с силой лупит по столешнице и мой стол, жалобно скрипнув, подкашивается.

— Эй, полегче! Пришёл в гости, а уже всё переломал!

Я осматриваю повреждённый стол, и морщусь — Пашка сильно испортил его, пошла трещина. Вот, что значит покупать дешёвую мебель. А если бы нам вздумалось, заняться на нём сексом?

— Прости, я куплю тебе новый.

Он бросается в прихожую и начинает надевать ботинки.

— Ты куда? А чай?

— Я сейчас должен проверить ту информацию, которую ты мне сообщила. Прости. Позвоню.

Он накидывает пальто, срывает свой шарф с вешалки, и выходит за дверь, оставляя после себя лишь запах парфюма и грязную лужу, натёкшую с оттаявших ботинок.

Вот это да!

Я прислоняюсь спиной к прохладной стене, и раздражённо цокаю языком. Ну, и этого я хотела? Получила страстный секс с элементами насилия, и мужчина быстро ретировался, убежав к своей законной супруге.

Хотя…

Именно о таком сексе я и мечтала все эти годы. Мои партнёры — сплошь милые романтики, были готовы носить меня на руках и осыпать мой путь розовыми лепестками. Но — не это мне было нужно.

А Пашка — наглый, плохой мальчик. Заводит меня с пол-оборота только своим наглым взглядом. И, чёрт возьми, он это прекрасно знает.

Тут из гостиной доносится весёлая трель мобильного телефона. Думая, что это Пашка, я несусь в комнату, и вижу высветившееся на экране имя подруги.

Сказать, что я разочарована — ничего не сказать.

Но, весёлый голос лучшей подруги заставляет меня переключить мысли в иную сторону.

— Ало? Дорогая, всё прекрасно! Александров с лихвой заплатил моему Роману Аркадьевичу, очень хвалил тебя!

— Отлично. Пусть переведёт мне зарплату на карту, у меня тут непредвиденные расходы — стиральная машина и кухонный стол.

В трубке висит молчание, а потом Аринка настороженно спрашивает:

— Трахалась со своим насильником, что ли?

— Почему?

— Ну, всю мебель переломала. Тут явно пахнет сексом. Тем более, он выспрашивал у Романа твой адрес. И я ему с радостью его продиктовала!

— Так это ты! А я всю голову сломала, откуда он узнал, где я живу!

Я с раздражением шлёпаю по дивану, и закатываю глаза. Меня сдала лучшая подруга! Подложила, как и мечтала, в постель к олигарху.

Хотя… Я должна сказать ей спасибо.

— Так! Не смей никуда уходить, я сейчас возьму у Романа твою зарплату и приеду! Ты обязательно должна мне всё рассказать!

Из трубки доносятся частые гудки, и я устало вздыхаю.

Через час, сидя в моей гостиной, Аринка с жаром шлёпает ладошкой по дивану:

— Ой, я так за тебя рада! Говорила же, нужно брать этого олигарха. Тем более, ты десять лет о нём мечтала!

— Я мечтала не об олигархе, а о мужчине. Его деньги меня мало интересуют. И, тем более, он женат.

— Перестань. Вон мой Роман Аркадьевич тоже дважды был женат. И сейчас ему бывшие жёны покоя не дают. Да только я этих ведьм приструню, нечего им с Ромки деньги тащить.

— Ты совершенно другая, боевая, не то, что я.

— Так забеременей, и всё. Куда он денется-то? Прекращай таблетки свои пить, организм гробить. На отмене, говорят, быстро беременеют.

Я цепенею. При мысли о том, что я могу родить ещё одного ребёнка от Пашки, у меня внутри всё переворачивается. Это, конечно, было бы замечательно. Но я не в состоянии об этом думать — сначала мне нужно найти моего сына.

— Эй, ты чего застыла?

Подруга трясёт меня за плечо.

— От радости ума лишилась?

— Нет. Я должна тебе кое-что рассказать. Хотела давно тебе открыться, но как-то откладывала, боялась, что осудишь.

Арина замирает на диване и с тревогой смотрит на меня, крутя на пальце колечко.

— Мой сын не умер в родах от гипоксии, как сказала бабушка. Он родился живой и здоровый. Я отказалась от ребёнка, и сдала его в дом малютки.

Последнюю фразу я говорю со слезами на глазах. Аринка подносит ладонь к носу, и закрывает себе пол-лица. Но я вижу, что у подруги в глазах тоже стоят слёзы.

— Но почему?

— Бабушка настояла. Она не оставила мне выбора.

Подруга закусывает губу, и выдыхает:

— Старая жаба. У неё у самой-то сердце не болело? Это ж не чужой человек! Правнук!