Снесу крышу. Дорого (СИ)

Она уже позволила втянуть себя в разборки, и теперь ей придется откуда-то выцарапать деньги на стеклопакеты.

— Вот и правильно! Нечего с такой дочерью разговаривать! — соседка отключилась, лишив Дарью возможности сказать слово в свое оправдание.

Спокойствие, только спокойствие.

Если бы у мамы что-то случилось, тетя Валя бы сейчас не выносила ей мозг. Она бы голосила. Так что наверняка мама просто играет в «не подходи ко мне, я обиделась». И очень даже может быть, сидит в этот момент на соседской кухне и делится наболевшим.

Всё нормально. У нее всё нормально.

Несветаевой нужно сосредоточиться и подумать о завтрашнем дне.

И о том, откуда выцарапать деньги на замену окон.

Хоть на панель иди, «по чужим хренам отираться»… Если бы Даше было что предложить кроме невнятной полторашки, может, она бы и пошла. Но внешность — не ее сильное место. Ее сила — невидимая глазу паутина, попав в которую жертва запутывается всё сильнее.

А это время.

А времени у нее нет.

Дарья набрала номер телефона заказчика.

— Добрый вечер, — произнесла она глубоким голосом. — Вам удобно сейчас говорить?

— Добрый, добрый. Вроде только говорили. Или уже есть, чем порадовать? — будто заигрывая, поинтересовался он.

— Не знаю пока, есть ли, чем порадовать, — призналась Даша. — Мне нужна ваша помощь. В последний раз.

— Ты и так уже по уши в долгах, дорогуша. И ни одной копейки пока не отработала.

— Чего вы хотите?

— Давай сначала свою просьбу, а я ее оценю.

— Резонно, — согласилась Несветаева. — Скажите, вы знаете людей, которые всерьез хотели бы отметелить Полякова? Кому он дорогу перешел.

— Что, уже мечтаешь от него избавиться? — засмеялся на том конце эфира заказчик.

— Нет, что вы. Ни в коем случае! Он мне дорог как источник зарплаты.

— Тогда зачем тебе люди, которые его ненавидят?

— Мне нужны не просто люди, которые его ненавидят. Мне нужны люди, которые ненавидят его настолько, что не побоятся ему накостылять при подходящем случае.

— Я и так тебе найду людей, которые ему накостыляют, — довольно хохотнул собеседник.

— Те, которые по велению сердца, во-первых, обойдутся дешевле. Во-вторых, будут достовернее и душевнее. В-третьих, сама по себе ситуация будет правдоподобнее. Вы сможете связаться с этими людьми к завтрашнему вечеру? — уточнила Дарья.

— Это будет сложно.

— Вы обещали назвать свою цену.

— Будешь на меня работать? — спросил он, словно Змей в Раю.

— Я и так на вас работаю.

— Я про работу на постоянной основе.

— Передайте вашему монстру, что я очень высоко ценю его чувство юмора. Это было очень лестное предложение. Но вынуждена его отклонить. Как минимум, отложить до выполнения текущего заказа.

— Логично.

— Так какова будет цена за услугу?

Заказчик помолчал.

— Расскажи, что именно ты хочешь сделать? — спросил он.

Даша рассказала подробный сценарий завтрашнего вечера.

— Хорошо, я обеспечу.

— Цена?

— Я хочу видеть твой первый секс с Поляковым.

— Может, вас еще третьим пригласить? — не удержалась Дарья.

— Этот вариант мне нравится больше. Так что соглашайся, пока я не передумал.

Несветаева прикусила себе язык и мысленно врезала по лбу.

— Хорошо, — быстро выпалила она.

— Вот и умница девочка, — похвалил ее монстр заказчика. — Завтра всё будет, как ты хочешь. Сегодня ночью я буду предвкушать горячее видео, — прошелестел он липким шепотом.

— До свидания, — попрощалась Даша.

Глава 21. Павел

Паша с силой хлопнул дверцей, усаживаясь на остывшее за время визита сидение. «Крошечка там была, мне показалось. Но нет. Там ничего нет». Как это «ничего там нет»? А он! Он же лучше крошечки! Он — большой, сильный, горячий.

А это ее «если бы у меня не была такая адекватная самооценка, мне бы пришлось сказать», а? Это же надо было так завернуть! Ох, непростая штучка — Дарья Владиславовна. А эти ее тараканы? Что там за тараканы-то такие? У Кощея даже почесун начался, так захотелось с ними познакомиться. И проблемами, которые они создают. И можно ли решить эти проблемы простыми наручниками.

А что? У Паши давно в прикроватной тумбочке лежали наручники. И он даже опробовал несколько раз на своих подружках. Но всё это было… невкусно. Как в порнушных фильмах: вроде, всё натуральное, и даже что-то отзывается, но — не по Станиславскому. Как вареная колбаса, когда хочется мяса.

Не то.

Может, ее изнасиловали?

Но она вроде не пугалась, не дергалась от близости мужчины, как обычно после насилия. Паша в прошлой жизни всякого повидал. Много такого, что хотелось бы развидеть. С жертвами сексуального насилия ему тоже приходилось встречаться. На первый взгляд вроде было не похоже.

Опять же, она его провоцировала.

Ну провоцировала же! Вот эта «крошка» — что, если не провокация? Он же не вчера родился.

А макияж, ушки эти «динь-динь», шортики, еле попу прикрывающие… Может, она специально всё подстроила, чтобы он приехал? И на звонки специально не отвечала. Чтобы он вернулся. Тогда всё логично.

Или она всё-таки кого-то другого ждала?