Снежная Дева (СИ)

— Конечно, ты можешь гулять, но только с сопровождающими, — сказал Гай. — Возле твоей двери всегда будет кто-нибудь дежурить. Если что-то нужно, постучи в стену. К сожалению, мы не можем тебе доверять. Попытка побега в таком месте, как Лес Богини, равносильна самоубийству, но мы уже поняли, что взывать к твоему здравому смыслу бесполезно. Людей вроде тебя приходится защищать от их же собственной глупости.

— Никто не возражает, если я провожу Тэда в его комнату и поговорю с ним наедине? — спросила Илана, когда все встали, собираясь покинуть гостиную.

Никто не возражал. Илана лишь заметила недовольный взгляд Гая, и ей стало смешно. Точно такой же взгляд у него был позавчера, когда она рассказывала ему, что когда-то была очень дружна с Таддеушем Бельски. Неужели он ревнует?

— Ты знал, что на самом деле случилось в Альдамейре? — спросила Илана, оставшись с Таддеушем наедине.

— Я узнал об этом сравнительно недавно. Уже после того, как побывал в ледяном коконе и Би привела меня к матери, чтобы обрадовать её и успокоить… — Таддеуш зло усмехнулся. — Я был рад, что со мной случилось такое чудо. Лёд сделал меня гораздо сильнее, я обрёл таких союзников, как Айслинд. Я так хотел увидеть мать и сказать ей, что теперь у меня есть шанс стать не просто королём, но и поистине великим королём, который дружит с могущественными магами… А она устроила представление. Стала обзывать меня демоном, кричать о своих грехах… Потом я спросил Би, что всё это значит, и она решила ничего от меня не скрывать. До этого я считал, что в Альдамейре действительно произошёл несчастный случай. Мать говорила мне, что вмешалось само провидение, и просила подождать несколько лет. Мы собирались заявить о моих правах, но после того, как утихнут все эти разговоры о гибели короля и Гая. Да вот только они слишком долго не утихали. Нет-нет да выскакивали какие-нибудь журналюги со своими версиями заговора, убийства… Что ж, это действительно оказалось убийство…

Таддеуш долго молчал, а когда он вновь заговорил, Илане стало не по себе.

— Мне жаль, что она оказалась такой слабой. Би правильно говорит: уж если задумал большую игру, иди до конца. Нет ничего хуже, чем остановиться на полпути и погубить себя, погрязнув в рефлексии. Тогда уж вообще не надо было строить наполеоновские планы.

— Ты был рад, что заполучил в союзники тех, кто принёс людям столько горя? Да что с тобой, Тэд? Подумай о тех, кто оплакивал своих детей — похищенных и умерших от ледяной болезни…

— Никто из них не умер, — досадливо поморщился Таддеуш. — Они стали гораздо сильнее, чем были. И они счастливы, поскольку больше не испытывают сомнений…

— И не раздумывая, выполняют приказы твоих новых друзей. А для себя ты бы хотел такого счастья?

— Каждому своё.

— Вот как? А ты не боишься, что в конце концов именно это своё и получишь?

— Нет, Илана. Именно этого я и добиваюсь. Я прекрасно знаю, что Айслинд не святой, но святые бывают только в священном писании, а праведные правители только в сказках. И не тебе читать мне морали. Не тебе, чьи руки уже давно обагрены кровью. В том числе кровью наследного принца Авалона…

— Я защищалась…

— Я тоже! Я защищаю свои права! Я сын короля! Я должен был быть принцем и расти в королевском дворце! Это я должен получить после Георга Августа корону, и я получу её. А теперь оставь меня в покое, Илана Стивенс. Я тут, конечно, пленник, но я не обязан выслушивать нравоучения от всех и каждого.

— Когда-то мы были друзьями.

— Да, и могли бы остаться ими, если бы у тебя хватило ума принять предложение Айслинда. Когда-то нам с тобой было весело вдвоём, но уж не думала ли ты, что у меня на тебе свет клином сошёлся? Знаешь, почему я тогда заступился за тебя в раздевалке? Хотел позлить Снежану — мы с ней только что повздорили. Да и этого придурка Тома Брикса давно уже следовало проучить… Но я действительно тогда заметил, что ты перестала быть уродиной. Ты действительно меня заинтересовала, и мне захотелось узнать тебя получше — ведь ты так от всех отличалась. А потом ты понравилась Би, и я уже просто был вынужден дружить с тобой дальше. Но вообще-то меня это нисколько не напрягало. Снежана Грундер мне к тому времени уже совершенно разонравилась — примитивная маленькая бабёнка, копия своей стервозной, пустоголовой мамаши. Да и Би считала, что она мне не пара. Она не любила Отто Грундера и уже тогда намеревалась с ним разделаться. С тобой было интересно. А сейчас ты строишь из себя праведницу, и один твой вид нагоняет на меня скуку. Пожалуйста, оставь меня в покое.

— Я понимаю, почему твоя мать не признала тебя. Ты всё-таки стал демоном, Тэд, и она это увидела.