Снежная Дева (СИ)

— Как тебя зовут? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал одновременно властно и доброжелательно.

— Эдера зовёт меня Динги, — ответил мальчик на хорошем межгалакте, причём акцент выдавал в нём уроженца Германара.

— Проводи нас до святилища, Динги. Эдера нас ждёт. И выброси эту палку, тебе ведь никто не угрожает.

Подросток тут же закинул ледяной стебель в кусты и, повернувшись, зашагал по тропе.

— Слава Богу, — Гай вздохнул с облегчением. — Я слышал, что существа, изменённые при помощи магического льда, сразу чуют хозяина в том, кто по-настоящему владеет снежной магией. Теперь я вижу, что это правда. Эдера нашла к ним подход, она их почти приручила, но госпожой они её не считают.

— Вот именно, — недовольно заметил старый Герен, дружинник, служивший ещё деду Эдана и Хенны, верингу Айленду. — Не следует позволять им вот так вот запросто бродить.

— Да, действительно, — сказала Илана. — Тем более что у него нет амулета.

— Думаю, нелюдь и без амулета на пропадёт, — усмехнулся Герен.

— А кстати, как тут себя чувствуют звери?

— Замечательно, принцесса, — заверил Илану старый дружинник. — Они у себя дома. По просьбе своих избранников богиня сделала этот лес опасным для людей, но не для зверей. Вуурдана никогда не причинит вреда невинным тварям.

— Эдера говорила, что домашнее животное, попав в этот лес, может пострадать, — возразил Гай. — У большинства одомашненных зверей инстинкты повреждены, поэтому она просила не оставлять здесь лошадей без присмотра. Но за вуурдов можно не опасаться, даже за ручных. Это их лес.

Возглавлявший отряд Динги неожиданно остановился и, сорвав с куста какой-то круглый плод, направился к Илане. Её лошадь опять испуганно захрапела и попятилась.

— Спасибо, Динги, — поблагодарила девочка, приняв из рук юного горма нечто похожее на бледно-розовый апельсин и благоухающее так, что хотелось сразу же очистить его и съесть. Правда, уже в следующее мгновение Илана поняла, что есть этот «апельсин» ни в коем случае нельзя. Аромат плода вдруг показался ей каким-то приторным и навязчивым. Ей стоило немалых усилий, чтобы одолеть подступившую к горлу тошноту и улыбнуться Динги.

Горм не ответил на её улыбку, но чувствовалось, что он очень доволен.

— По-моему, это нельзя есть, — негромко сказал Гай, когда мальчик отошёл. — Поднеси к нему амулет…

— Я и так знаю, что нельзя. А он явно не знает — он же хотел сделать мне приятное. Он может тут что-нибудь сорвать и сам отравиться…

— Не беспокойся, гормы не едят ничего, кроме сырого мяса, и не пьют ничего, кроме воды и крови.

— Вам многих удалось спасти?

— Наверное, спасти — это звучит слишком громко. Мы освободили их из ледяных гробов и от власти аханаров, но что делать с ними дальше, не знаем. Но лучше уж пусть они будут здесь, чем пополняют вражеское войско. Хорошо, когда удаётся спасти тех, кого заморозили недавно, но граждан нашего мира среди таких почти нет. В последнее время похищений в Германаре не было, а все те, кого похитили раньше, стали гормами.

— Как вы извлекаете их из магического льда?

— При помощи всё того же линдимина. Его излучение способно растапливать вечный лёд. Самое забавное, что я обнаружил это случайно. Методом тыка, можно сказать. Пробрался в очередной раз в одну из их проклятых лабораторий, а там, наверное, не меньше сотни ледяных глыб, в которых дети. Смотрю и думаю: «Как бы их освободить? Если этот линдимин помогает открывать врата, то, может, он и магический лёд растопит?» Поднёс камень к ледяной глыбе, а он слегка засветился, и глыба начала таять. Я чуть не запрыгал от радости. Не прошло и получаса, как я их всех освободил. Думал, проблема решена, а оказалось… Сперва они сидели на полу и смотрели на меня остекленевшими глазами. Я говорил с ними на всех языках, какие только знаю, но они смотрели так, как будто впервые слышат человеческую речь. А потом самый маленький — лет девяти — вскочил и набросился на меня, словно дикий зверь. Мне пришлось его оглушить. Тут второй набросился и чуть не задушил. Смотрю — они постепенно приходят в себя, и глаза у них уже не застывшие, а горят злобой. Я выбежал из зала и чем-то вход задвинул, но они через некоторое время всё-таки вырвались наружу. Правда, далеко уйти не успели. Аханары их поймали и привели в чувство. Потом я узнал, что извлечённый из ледяного кокона горм первое время пребывает в шоке, а потом впадает в бешенство. Вывести горма из этого состояния может только его хозяин — маг, который его заморозил. Теперь, когда мы во время наших рейдов их размораживаем, то сразу даём им успокаивающий травяной отвар. Его делает Эдера. Выпивают они его охотно — их всегда поначалу жажда мучает. Питьё действует в течение часа, так что можно без проблем доставить их в святилище, ну а тут уж Эдера ими занимается. У неё есть дар внушения. Она считает, что небольшой, но всё же ей удаётся как-то держать их в узде.

— И аханары тогда не догадались, кто выпустил гормов?