Снежная королева

Потом медленно наклонился к ней, почти не веря тому, что она целует его первой, а Мун закрыла глаза и целовала его с неутолимой жаждой, чувствуя, как его удивленные руки начинают ласкать ее. Своим поцелуем она как бы ответила на его так и не заданный вопрос…

— Как я попал сюда?.. — шептал он. — Неужели это не сон? Как ты можешь?..

— Не знаю. Я ничего не знаю, не спрашивай меня. — Потому что ответа нет. Потому что я не имею права любить тебя, я никогда не собиралась любить тебя… — БиЗед… может быть, это все, что нам с тобой отведено в жизни, и завтра все кончится… — Потому что это ты даешь мне силы продолжать поиски.

— Я знаю. — Его поцелуи стали смелее. — Это неважно. Я не прошу тебя стать моей навсегда… только позволь мне любить тебя сейчас.

Глава 37

— Эй, Звездный Бык! — Ариенрод снова окликнула его; в первый раз он даже головы не поднял от своего рабочего стола.

Спаркс медленно выпрямился и посмотрел на нее с каким-то непонятным выражением на лице, словно с трудом ее узнавая. Потом отложил в сторону инструменты и добытые с помощью контрабандистов запчасти, а также полуразобранный прибор, с которым все это время возился. Кабинет Спаркса был битком набит остатками технологического шторма — техникой, выброшенной волнами экспортной экспансии на прибрежный песок Тиамат. Во многих приборах он, по его собственным словам, уже вполне разобрался. Его врожденные способности к техническим наукам всегда доставляли Ариенрод удовольствие. Однако после той последней Охоты он буквально растворился в своих приборах и инструментах, словно прячась — от нее и от себя.

— Что тебе нужно? — Вопрос, впрочем, звучал не враждебно, хотя и без любопытства. Спарксу было совершенно безразлично ее присутствие.

Она постаралась сдержать раздражение, понимая, что лишь терпение и время смогут вывести его из унылых размышлений. Но уже слишком давно он не смотрел на нее, как мужчина, уже много недель, и это действительно бесило ее, не позволяя более терпеть приступы его дурного настроения.

— Я хочу знать, когда ты наконец выполнишь возложенные на тебя обязанности?

— Обязанности? — Он повернулся к ней, поводя глазами, точно олень, пытающийся укрыться в дебрях электронного «леса». — Я все свои обязанности выполнил. — Слова звучали горько.

— Мы до сих пор не внесли обещанную плату. Сурс ждет. Мне ведь не нужно лишний раз напоминать тебе, что, если он не получит «живой воды», Зиме придет конец — как и вашим жизням.

— А если он ее получит, то половина жителей Тиамат умрет… и с Летом будет покончено навсегда. — Его зеленые глаза тоскливо смотрели прямо на нее.

— Да, я надеюсь, что так и будет. — Ее взгляд проникал в самые сокровенные уголки его души. — Ты ведь не станешь утверждать, что слышишь об этом впервые, правда?

— Нет. — Он покачал головой; его рыжая грива цеплялась за серебряную цепь, надетую поверх свободной рубашки. — Я каждый день думаю об этом, мне это снится…

— Приятные сны, ничего не скажешь! — язвительно заметила она.

— Нет! — Она вспомнила те его кошмары, о которых он даже говорить с ней отказывался. — Найди кого-нибудь другого, пусть кто-нибудь еще передаст Сурсу то, что требуется. Я свой долг выполнил. Я задыхаюсь от грязи, в которой перепачкался во имя Зимы. Я не желаю больше иметь дело с этим негодяем и его подручными, которые теперь получат «вечную молодость» благодаря гибели моего народа.

— Ты же не островитянин! А заплатить нужно только за наши с тобой собственные жизни. — Ариенрод наклонилась к нему. — Ты уже не сможешь снова заползти в свою раковину на Летних островах: ты давно перерос свое убежище. Ты убивал священных меров, ты бросил свою возлюбленную среди мертвых тел на пустынном берету, ты много лет назад оставил и свой народ, и свою Богиню — но ради лучшего! Помни об этом! Теперь ты инопланетянин. И мой любовник. И, нравится тебе это или нет, им ты и останешься до самой смерти!

Звездный Бык вскочил, разом смахнув на пол все свои блестящие механические игрушки. Ариенрод чуть отступила, поняв, что на этот раз он лишь с огромным трудом удержался, чтобы не ударить ее.

— Тогда лучше мне умереть прямо сейчас. — Он вцепился руками в край стола, наклонившись вперед и опустив голову. — И покончить со всем этим.