Снежная королева

— Что бы она тебе ни сказала, не слушай ее, Мун. Обещай мне это! Обещай, что не поверишь ни одному ее слову! — Кольцо стражников сомкнулось вокруг Спаркса. Мун почувствовала, что руки ее сами тянутся к нему. Но Ариенрод стояла рядом. И смотрела на них — как смотрела, наверное, и тогда, сквозь зеркальные стены… Спаркс тоже протянул было руки к Мун, но, видимо, подумал о том же, и руки его бессильно упали. Стражники увели его.

Мун осталась перед Снежной королевой одна. За спиной вздыхала пропасть. Ветер обнимал ее холодными руками, усиливая боль утраты, заставляя дрожать всем телом; она старалась скрыть дрожь, кутаясь в плащ.

— Мне нечего сказать тебе. — Слова падали как камни. Она повернулась к королеве спиной и сделала шаг к мосту. Не думай, не думай об этом. У тебя нет выбора.

— Мун… дитя мое, подожди! — Голос королевы впился в нее словно острый рыболовный крючок. — Да, я все видела, но тебе нечего стыдиться — это ведь все равно, что увидеть свое собственное отражение в зеркале.

Мун в гневе обернулась к ней.

— Я не твое отражение! Мы совершенно разные!

— Ты ошибаешься. К тому же женщинам не так уж часто представляется возможность увидеть себя со стороны, да еще во время любовных утех… — Ариенрод снова протянула к ней руки — этот жест был исполнен тоски. — Разве он не сказал тебе, Мун? Неужели не смог? — Мун непонимающе уставилась на нее, заметив на ее устах призрак улыбки. — Что ж, даже лучше, если я сама объясню тебе… Ты принадлежишь мне, Мун. Ты рождена от меня. Я знала о тебе со дня твоего зачатия, следила за тобой всю твою жизнь. Когда-то, несколько лет тому назад, я хотела, чтобы ты приехала в Карбункул, ко мне, и послала тебе письмо… от Спаркса… Но по дороге ты вдруг исчезла, и я подумала, что потеряла тебя навсегда. Но в конце концов ты все-таки ко мне вернулась!

Мун даже чуть отступила назад — так настойчиво звучал голос Ариенрод — и тут же почувствовала, что ветер предупреждает ее… О, Хозяйка, неужели она безумна?

— Откуда ты столько знаешь обо мне? Да и какое тебе, собственно, дело до меня? Я для тебя никто!

— Никто для меня — островитянка по имени Мун. — Ариенрод говорила вкрадчиво, спокойно. — А ты сама — почти хозяйка Тиамат. Ты знаешь, что такое клон?

Пытаясь вспомнить, Мун покачала головой.

— Это… это почти близнец?.. — Она чувствовала какое-то странное покалывание по всему телу. Но ведь тебе давно известно, что ты могла бы стать королевой!

— Это больше, чем близнец; ближе, чем близнец. Клон — это частица моей плоти, набор моих хромосом, моя яйцеклетка, стимулированная на воспроизведение точно такого же человека, как я…

— Частица твоей плоти?.. — прошептала Мун, касаясь своего тела, оглядывая себя, словно чужую. — Нет! — Она резко вскинула голову. — У меня есть родная мать… и моя бабушка сама видела, как я родилась на свет! Я — дочь Лета!

— Разумеется, — сказала Ариенрод. — Ты дочь Лета… согласно моему желанию ты выросла среди островитян. Ты была имплантирована в чрево твоей матери во время прошлого фестиваля; тогда же другим женщинам были имплантированы остальные мои клоны. Но ты единственная, кто остался в живых, потому что с рождения была практически безукоризненна… Отойди, пожалуйста, от края… — Ариенрод взяла Мун за руку и отвела подальше от края Колодца.

Мун попыталась вырваться, но не сумела: ведь ее тело принадлежало Снежной королеве… и подчинялось Снежной королеве, а не ей самой. Ее тело теперь стало неуправляемым и словно размякло; и сама она не родилась, а была создана благодаря высочайшей технологии и волшебству… Мы так похожи… Все видят это, этого невозможно не видеть…

— Но зачем… зачем тебе понадобилось столько… собственных копий? И почему ты выбрала детей Лета, а не Зимы? — Мун не хотелось думать, что и сама она из их числа.

— Мне нужна была только одна. Когда-то я мечтала заменить себя тобой — во время Смены Времен Года. Заменить себя как бы самой собой, только выросшей среди островитян, отлично понимающей их души и умеющей манипулировать ими. Я бы непременно сумела все объяснить тебе… несколько лет назад, и у тебя хватило бы, времени приспособиться к новой роли и законному наследию. Но потом я сочла, что потеряла тебя навсегда… К тому же вместо тебя я обрела Спаркса… — Мун окаменела, но Ариенрод была слишком поглощена воспоминаниями и ничего не замечала. — И я решила, что мне вовсе не обязательно умирать, что я могу еще жить — сама! — предоставляя Зиме возможность править Тиамат. И у меня возник иной план; и ты больше не была нужна мне. Но повидать тебя все-таки хотелось — мне всегда хотелось, чтобы ты была рядом со мной, ведь ты мое единственное и прекрасное дитя! — Она приподняла лицо Мун за подбородок.

Мое единственное дитя… Мун чувствовала, что не может отвести глаз от Ариенрод, душа ее то взлетала ввысь, то падала в пропасть, и голос Снежной королевы, что говорила с ней, словно мать, ее юное лицо, ее глаза, манившие куда-то в прошлое… Кто я? Кто я такая?

— Я дочь Лета! А ты задумала уничтожить мой народ!

Ариенрод вздрогнула, время словно раскололось…