Снежная невеста

Она приоделась к ужину, словно ожидался приём. Меховая накидка, платье в пол и длинная нить отборного жемчуга — дама словно сошла со старой киноплёнки. 

— Зови меня Стелла, мальчик мой, не такая уж я и древняя. 

— Я бы не посмел на это намекнуть! — возмутился Рис. 

Поспешно вскочив, я тоже поблагодарила за радушный приём и сытную пищу и понеслась переодеваться. Снова. Настал звёздный час шерстяного белья и вязаных носочков!

Дворецкий услужливо вывел авто-вездеход и даже прогрел его, так что усевшись на привычное переднее сиденье я поняла, что слегка переборщила, замотавшись в дюжину слоёв. Мы ещё не поссорились толком, а я уже взопрела. Пришлось раздеваться. За этим занятием меня и застал Дельхарт. С неподдельным интересом пронаблюдал, как я стаскиваю дополнительный свитер в ограниченном пространстве, стараясь не зацепить ни одного датчика, и сворачиваю всё лишнее компактным рулоном, который после пристроила на коленях вместе с шубой. 

Если придётся выскакивать из машины, лучше не забыть вещи. 

— Дальше раздеваться не будешь? — с нескрываемым разочарованием уточнил Рис. 

Я раздражённо сдула прядь со лба — всё ещё жарко — и повернулась к нему. 

— Могу, но тебе вряд ли понравится увиденное, — честно призналась, вспомнив толстые, в две нити, подштанники. Одежда точно не для стриптиза. 

Дельхарт наклонился непозволительно близко, так что наши лбы почти соприкоснулись, и проникновенно заявил:

— А ты проверь. 

От его тона у меня по спине побежали мурашки. Или то были капельки пота? 

— Похоже, ты храбрая лишь на словах, — покачал головой он, отвернулся и завёл мотор так непринуждённо, словно не давил только что аурой и не соблазнял голосом. 

Я чуть не задохнулась от такой откровенной наглости. 

— Ты серьёзно? — фыркнула я. — Вот так, на слабо, можно взять разве что неопытную малолетку. Мне не нужно никому ничего доказывать, тем более человеку, который в грош не ставит собственную невесту. Ты последний мужчина, перед которым я начну раздеваться!

— Да, как раз об этом я и планировал с тобой поговорить, — невозмутимо отозвался Дельхарт. — О наших отношениях и помолвке. 

— Слушаю очень внимательно, — усмехнулась я, складывая руки на груди и устраиваясь поудобнее. 

— Для начала хотелось бы знать, кто ты такая? И где Элис? — огорошил меня Рис, не отрывая взгляда от дороги. 

У меня перехватило дыхание, сердце провалилось в пятки. В голове билась лишь одна мысль: «Как он узнал?»

— О чём ты? — выдавила я сипло. 

Вопрос мне самой показался фальшивым донельзя.

— О твоём поведении, — пояснил Дельхарт обыденно, словно мы беседовали о погоде. — У меня есть досье на мою невесту, как, впрочем, и на всю семью Тиннер. Ты же не думала, что я женюсь, не изучив предварительно наследственность будущей жены?

— А, ну да, племенная кобылка, собственно, так я и предполагала, — пробормотала я, от растерянности не контролируя, что говорю вслух. 

Вопреки ожиданиям, Рис лишь хмыкнул. 

Он вообще, кажется, не злился, и это пугало сильнее всего. 

Мы въехали в город, мимо замелькали разгорающиеся фонари. Стремительно темнело, но я не замечала этого, судорожно пытаясь сообразить, что именно рассказать. Про Мороза? Не поверит же! Просто о двойниках? А как я докажу, что Элис уступила мне место по доброй воле?

— Элис тихая, домашняя девочка, не привыкшая к шуму и повышенному вниманию, — продолжал Дельхарт. — Я знаю, что она собиралась стать актрисой, но вряд ли бы у неё получилось. Слишком велико давление — общественность, пресса, поклонники. Она бы и недели не продержалась в таком режиме. И уж точно не стала бы разгуливать по дирижаблю в подобном виде. 

Он неодобрительно покосился на мои брючки. Ну да, как разглядывать обтянутую тканью пятую точку, так они отличные, а как на невесте так сразу вид не тот. 

— Откуда вам знать? — не сдержалась я. 

Его комментарии до боли напомнили монолог мефру Тиннер. Осталось добавить, что без крепкой мужской руки бедняжка пропадёт. 

— Она нежный цветок, которому нужна забота и опора, — вдохновенно продолжал тем временем Рис, и я не выдержала. Закрыла лицо руками и заржала в голос. 

Дельхарт вздрогнул, выходя из режима упоённого цитирования невесть кем собранного досье — дилетанты, как пить дать — и с подозрением покосился на меня. 

— Ты плачешь? Это слёзы раскаяния? — уточнил он. — Что ты сделала с настоящей Элис, признавайся!

— Это слезы офигевания! — я выпрямилась, чувствуя как горят щеки и сводит челюсть от неконтролируемого приступа хохота. Он всё ещё клокотал где-то в горле, пытаясь прорваться истеричным хихиканьем. — Уволь тех агентов, что собирали тебе информацию. Им бы романы писать, а не психологический портрет составлять. Хотя нет — чтобы писать романы, как раз нужно разбираться в людях. А они этого не умеют. 

— То есть с Элис всё в порядке? — уточнил Рис на всякий случай. 

Я закатила глаза. 

— Разумеется! — тяжело вздохнула, решив сознаться сразу во всём. Не поверит — его проблема. Свидетелей разговора нет, если что буду отбрехиваться до последнего. — Бедняжка такая нежная, такая ранимая, что предпочла сбежать в другой мир, нежели выходить за тебя замуж.