Снежная Принцесса

— Вот теперь уже ты меня обижаешь, — надулась Илана. — Разве я мало делаю в доме?

— Я не об этом. Не знаю, какая ты будешь в шестнадцать… Боюсь, что я уже этого не увижу. Ты повзрослеешь гораздо раньше своих ровесников. Вспоминай обо мне, когда отправишься искать своё царство.

— Знаешь, бабуля… — Илана встала из-за стола и принялась с грохотом собирать посуду. — Можешь меня стукнуть, но ещё немного — и я решу, что у тебя начинается болезнь Альцгеймера. С царством я пока подожду, но я завтра же отправлюсь искать какую-нибудь церковь — поближе к дому и желательно поменьше, где нет столпотворения и… нищих. Может, это и не по-христиански, но меня они раздражают. Если тебе это так надо, буду ходить на исповедь. Буду каждую неделю повторять, как попугай, что я ленилась, ругалась и обжиралась… И ещё замораживала борцов за чистоту.

Глава 11. Снеговей.

Войдя на следующее утро в класс, Илана наткнулась на сбившихся в тесную кучку девчонок. Судя по тому, что центром её была Агнесса Джефферсон, информацию для обсуждения подкинула именно она. Мальчишки к этому сборищу не присоединялись, лишь поглядывали в сторону одноклассниц со смесью иронии и любопытства. Когда прозвенел звонок, девочки стали рассаживаться по своим местам, подчёркнуто стараясь не смотреть на Илану.

— Слушай, Стивенс! — окликнул её Марк Леман, сын известного в городе журналиста Виктора Лемана, публиковавшегося под псевдонимом Джокер. — Правда, что ты вчера пыталась заморозить эту тётку-чистильщицу?

Марк иногда подначивал Илану, но совершенно беззлобно, и неприязни она к нему не питала.

— Буду я ещё тратить на неё свою дьявольскую силу. Она и без того как мороженая курица.

Агнесса демонстративно перекрестилась, а мальчишки расхохотались. Илана заметила, что некоторые из них всё чаще и чаще косятся на неё с интересом и одобрением. Дерзость, с какой она вела себя в последнее время, вызывала у них восхищение. Немаловажную роль в их отношении к Илане Стивенс играло и то, что она стремительно хорошела. Мальчишки уже отвыкли считать её уродиной. Большинство же девочек от этого отвыкнуть не могли. Вернее, не хотели.

После первого урока явилась классная дама.

— Дети, — сказала она, сияя своей обычной фальшивой улыбкой. — Занятий сегодня больше не будет. Мы идём в Музей экзобиологии. Потом можете отправляться по домам. Завтра у вас очень важный день. Советую хорошенько отдохнуть и повторить все обязательные молитвы. Ведь завтрашнее причастие для вас особенное. Погоду обещают сухую и тёплую, так что, думаю, шествие пройдёт удачно. Илана Стивенс, ты не собираешься присоединиться к своим друзьям?

— Собираюсь, мадам Фоли, — вежливо ответила Илана. — Мне же завтра в школу не обязательно. Значит, завтра я пойду в гости.

— У тебя ещё и друзья есть? — язвительно поинтересовалась Снежана Грундер. — Наверное, среди ютов?

— Ага, — кивнула Илана. — Среди тех, кто по моему желанию превращается в собак и кусает всяких вонючек.

Снежана хотела что-то сказать и вдруг застыла с открытым ртом. По дороге в музей она то и дело исподтишка бросала на Илану какие-то странные взгляды.

Агнесса же всю дорогу трещала со своей подругой Ирмой Кобель.

— Знаю я, какие у неё друзья! Этот сумасшедший художник Мартин Кейн. Сын ведьмы. Говорят, у них кот — оборотень. Этот безбожник Кейн рисует всякие дьявольские картины. Пейзажи, каких не бывает, чудовищ… А люди у него… Иногда не поймёшь — мужчина или женщина, мальчик или девочка. Это же грех!. Бог создал мужчину и женщину. Они разные. Женщина не должна походить на мужчину, и наоборот… Папа говорит, что выставки таких безбожников надо бульдозерами сносить. Хорошо хоть, им в приличных музеях выставляться не позволяют.

Агнесса разглагольствовала так громко, как будто хотела, чтобы её слышали все, однако её обличительная речь почти никого не интересовала, а Илана реагировала на неё, как на жужжание осенней мухи. Она решила не поддаваться на провокацию.

В музее было интересно, но на протяжении всей экскурсии Илану не оставляло чувство тревоги. Оно усилилось, когда экскурсовод, молодой магистр биологии Питер Слоун, подвёл пятиклассников к огромному похожему на птичий скелету.

— Это птеродактиль? — спросила Анна Ройзен.