Снежная Принцесса

— Ничего подобного он не сделает, дитя моё, — прогнусавил долговязый священник с нездоровым цветом лица и длинными сальными волосами. — Мы действуем с разрешения властей и для твоего же блага. Мы заботимся о тебе и твоих друзьях, девочка. Дети не должны держать в руках эти дьявольские игрушки. Дьявол сперва похищает ваши души, а потом забирает вас самих.

— Да ими многие играют, — пробубнил Том Брикс. — Как будто все пропадают…

— Не спорьте, дети! — строго сказала классная дама. — Святой отец знает, что говорит. И уж, конечно же, знает, что делает.

Среди активистов Партии борцов за чистоту были представители разных сословий и профессий, но чувствовалось, что церковников-ортодоксалов там больше всего. В пятом классе «чистку» проводили два священника и какая-то энергичная сухощавая дама с недобрым блеском в глазах.

Илана проклинала себя за то, что не оставила ледышку дома. Вообще-то она редко это делала — боялась, что бабушка затеет в её отсутствие капитальную уборку и найдёт магический шар. А сегодня к тому же было «окно» между математикой и уроком рисования. Илана собиралась провести свободное время в ботаническом саду, который находился в квартале от школы. Она давно облюбовала там одно укромное местечко — старую сломанную беседку, затерявшуюся среди зарослей акации. Там бы ей никто не помешал немного поэкспериментировать с магическим шариком. В последнее время это стало её любимым занятием.

Кое в чём священник-чистильщик был прав. Магические ледышки действительно завладевали душами своих юных хозяев. С этими игрушками не хотелось расставаться ни на минуту. Иначе зачем бы большинство обладателей магических шаров и кубиков носили их с собой в портфелях? И вот теперь они все в этом раскаивались. Впрочем, обида и гнев не лишили их способности удивляться. Все так и ахнули, когда чистильщики извлекли магический шарик из потрёпанного рюкзачка Иланы.

— Ничего себе! — присвистнул Питер Джефферсон. — И откуда только у этой нищенки ледышка? Украла поди…

— Наверное, ей Марго подарила, — язвительно заметила Снежана Грундер. — За пятёрку по математике.

Марго и Снежана были яростными соперницами — главным образом потому, что каждая считала своего отца самым крутым. В классе уже привыкли к их постоянным стычкам.

— До сих пор не можешь нарадоваться, что тебя освободили от экзаменов? — не осталась в долгу Марго. — Интересно, как ты от них отвертишься в следующий раз. Может, нарочно подставишь собаке свою тощую задницу?

Многие захихикали, а Снежана Грундер покраснела.

— Сейчас же прекратите! — повысила голос классная дама. — Как вы себя ведёте при уважаемых людях!

— Люди, которые уважают себя и других, не шарят в чужих сумках, — сказала Илана.

Класс притих. Смелое заявление Иланы Стивенс удивило всех ещё больше, чем извлечённый из её портфеля магический шарик.

— Вот вам и результат, — скорбно пропел второй священник — низенький и плотный, с круглым лоснящимся лицом. — Плачевный результат воздействия на детские души дьявольских игрушек. Дети совсем перестали уважать старших.

— Не огорчайтесь, святой отец, — сдвинула брови сухощавая дама-чистильщица. — Дети редко ценят то, что делается для их же блага.

Она устремила на Илану пронзительный взгляд маленьких глубоко посаженных глазок — видимо, один из своих коронных взглядов, какими она привыкла ставить на место обнаглевших юнцов. И была явно обескуражена тем, что странная бледная девочка с белыми, как снег, локонами даже не подумала опустить глаза — огромные, без зрачков глаза, напоминающие окна, за которыми царит зимний сумрак… Дама-чистильщица невольно поёжилась. На мгновение ей показалось, будто где-то рядом открылось окно и в комнату ворвался ледяной ветер. Позже, когда рейд закончился, она рассказала о своих впечатлениях священникам, а те сочли своим долгом поговорить с пастором Коулом.

— Это та самая девочка, которая отказалась от причастия, — промолвил пастор. — Закон не позволяет отчислять за это из школы. А жаль. Детям дьявола не место среди детей Адама и Евы. Надеюсь, когда-нибудь это поймут все.

На следующий день бабушку Полли вызвали в школу. Домой она вернулась очень расстроенная.

— Может, ты всё-таки будешь ходить на исповедь? — спросила она за ужином. — А то что же получается… Все твои одноклассники станут светоносцами, а ты…

— А я нет! — сердито сказала Илана. — Все мои одноклассники от стыда розовеют, а я голубею. У всех моих одноклассников чёрные зрачки, а у меня их не видно. Все мои одноклассники боятся холода, а я нет…

— К чему ты всё это говоришь, детка?

— Да к тому, что я и так от них от всех отличаюсь. Одним отличием больше, одним меньше — какая разница? Я уже сказала, что не буду ходить к пастору Коулу на исповедь, и решение своё не изменю. Коул Джефферсон — подлый лицемер, и если Богу угодно, чтобы ему служили такие люди, то в чём тогда разница между Богом и дьяволом?

— Господь с тобой! — всплеснула руками бабушка. — Да разве так можно!

— И если такие, как Снежана Грундер и Том Брикс достойны называться светоносцами, то мне так называться совсем даже не хочется.