Читаем Снежное время полностью

В этом доме все вверх дном каждый день:Содом и гоморра, дыры в стене.Иногда она ходит, как серая тень —Иногда варит кофе, улыбается мне.А над ней плюс один эшелон сидитТот, кто больше других обо всех говорит,Чьи рога и хвостДостают до звезд.В этом доме редко бывает тепло:В этом воздухе дым и пыльная взвесь.Бегают зебры, и маленький танкСбивает с извозчиков лишнюю спесь.Старушку в углу ждет свой черед —Гвоздь с хвостом пролетает через проход,И рога и хвостДостают до звезд.Каждый мой день – килограмм,На выходе – полкило.Зашивая рот кривым стежком,Собирая обломки крестов по углам —Надеваю хвост,достаю до звезд.В этом доме все вверх дном каждый день:Содом и гоморра, дыры в стене.Иногда она ходит, как серая тень,Иногда варит кофе, смеясь над тем,Кто сидит над ней плюс один эшелон,И хрипит, как сутулый хромой патефон.Чьи рога и хвостДостают до звезд.

Выдуманный

Выдуман,Поставлен на место других,В перепадах движений, в огне притяженья,И не выбросить просто из мыслей своих,И не выбрать иного,Не оставить свое отраженье…Отпусти?Отпусти…Не уйти…Не уйти.И чужоеБерет за меня изнутри,Разрывает мой голос на мелкие части.И забыв, кем я был – посмотри на меня, посмотри —Становлюсь я себе не хозяин,Себе не подвластен.Отпусти?Отпусти…Не уйти…Не уйти.

Крылатый шестой трамвай

Крылатый шестой трамвай:Стекла залиты синевой.Вроде бы, еле живой:Разбегайся – взлетай.Сто тысяч таких, как мы —Сто тысяч таких, как ты.По улицам в пустоту —Дворами из пустоты.И когда мы вернемся домой на шестом —Гори все огнем.Утром, когда пора,И вокруг следы от вчера —Поднимайся, скорее вставай:Ожидает шестой трамвай.Хрустнет от солнца, и ледПревратится в капель…Выдохнешь паром – в ответТрамвайная трель.И когда мы вернемся домой на шестом —Гори все огнем.

Маленькие лапы

Маленькие лапы в черных туфелькахСтучат каблучками.Сверху смурное небо,Под лапами звенит камень.Лапы много видели разного —Такого и сякого…Что-то было хорошего,Немало было плохого.Лапы трогали мелкий песок,Кутались в плед осенью,Читали разное между строк,Бродили под руку с проседью..Лапы верили и надеялись,Плакали, опечаленные,О них мечтали, им радовались,Им даже стихи посвящали.Если где-то на свете есть Бог —Недостижимый и немыслимый —От всей души я прошу его,Запросто и бесхитростно:У тебя там внизу живутВ черных туфельках лапы ласковые —Пожалуйста, очень хотелось бы:Пусть они будут счастливы.

Когда закончится жизнь

Перейти на страницу:

Похожие книги

Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное