Снежные великаны

Напряжение и возбуждение, вызванные опасностью и необходимостью спасать жизнь свою и, если потребуется, друзей, отступили. Замир испытал головокружение и почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота. Он никогда не думал о том, сможет ли он убить человека. За столетия, проведенные в Алметинских горах, ни один из его соплеменников ни разу не лишил жизни другого человека. Замир мог сразиться с диким зверем, и убить его, потому, что от этого зависела его жизнь. Он, почти не дрогнув, вышел сражаться против страшного чудовища, прекрасно понимая, что его ждет смерть. Но убить подобного себе, отнять жизнь у такого же, как и он сам, человеческого существа, было для него чем-то противоестественным. Разумеется, если бы виновниками гибели его рода были люди, он убил-бы их, не задумываясь. Если сейчас ему пришлось бы спасать свою жизнь или жизнь своих товарищей в схватке с разбойниками, он лишил бы жизни одного из них или даже всех, не моргнув глазом. Но впервые в жизни он испытывал страх. Не перед опасностью, а перед тем, что ему придется переступить черту, которую он всю жизнь считал для себя запретной.

– Они дурные люди, – взглянув ему в глаза и, как будто угадав, о чем он думает, сказала Эрис. – Они убили бы нас, не задумываясь. Вернее вас они бы убили, а со мной делали бы всякие мерзкие вещи. – Глаза ее сверкнули. Замир непроизвольно сжал кулаки. Она права. Просто он не может, вот так сразу начать мыслить и относится ко всему по-другому, в соответствии со здешними условиями жизни и их нравами. – Они ничуть не лучше убийц из рассказанного тобой предания. Им, что мы, что мать с грудным младенцем. Они ради денег или забавы пойдут на все.

Замир вспомнил, как он не мог понять, почему Оил не вырвал сердца у тех, кто погубил жителей Алметин. Рука его легла на рукоять ножа, а сердце начало биться ровно и спокойно. Эти люди были теми же убийцами добрых трудолюбивых алментинцев, теми же, кто воспользовался гостеприимством, а потом напал подло и безжалостно. Глаза Замира полыхнули гневом. Его затопила ненависть и злоба. Чернота, живущая внутри него с момента гибели его племени, всколыхнулась в нем с новой силой, начала снова поглощать его. Он вновь испытал страх, на этот раз его пугал он, сам, то, что жило внутри него. Эрис внимательно посмотрела на него. Брови ее нахмурились.

– Нужно как можно быстрее закончить с нашим делом здесь и уехать, – сказала она. Замир судорожно вздохнул.

Проводив Эрис до начала улицы, на которой она жила, так как дальше она идти друзьям запретила, Замир и Сейша отправились в сторону богатой части города, к дому Сейши.

– Не волнуйся за нее, – заметив, что Замир то и дело оглядывается с встревоженным видом, ухмыльнулся молодой воин. – Наша малютка умеет за себя постоять. Скорее следует переживать за тех, кто попытается встать у нее на пути.

Он засмеялся. Замир шел хмуро глядя перед собой.

– Ты чего такой? – заметив мрачное настроение приятеля, спросил Сейша.

– Эта жизнь не для меня. Я не могу найти для себя место в этом мире. И не уверен, что смогу когда-нибудь найти. Я чужой здесь.

Сейша усмехнулся.

– Здесь все чужие, друг мой. Каждый сам по себе. Никому нет дела до других. Всех волнуют только они сами, – несмотря на то, что Сейша продолжал улыбаться, в его глазах была грусть.

– Почему же вы так живете? Поему не можете жить счастливо? Без злобы и ненависти. Почему не можете любить друг друга, быть счастливыми?

Сейша невесело рассмеялся и развел руками.

– Мы не знаем как. Не умеем. Наши сердца очерствели. В них слишком мало любви и доброты. Дурное, что есть в нас, почти вытеснило все хорошее. Здесь есть, конечно, и добро и любовь, но их так мало, что они почти не заметны в общей массе себялюбия и равнодушия ко всему, что не представляет личные интересы. Ты знаешь, Замир, несмотря ни на что, ты редкий счастливец. Ты, по крайней мере, знаешь, как может быть по-другому. Жаль, что все сложилось так. Что тебе пришлось потерять свой мир, и окунуться в другой, много хуже и безобразнее чем тот который был твоим.

Сейша говорил непривычно серьезно. Дальше друзья шли в молчании, до самого дома, погруженные в собственные мысли.

Глава 24. Оконченная страница

Спустя четыре дня друзья покинули стены города, чему Замир был несказанно рад. Следом за ними ехали три повозки, нагруженные тем, что им необходимо было для нового похода в горы. Две повозки везли бочки со смесью, изготовленной ученым. Она, как и требовалось, была способна гореть на сильном ветру, не застывать от холода и сгорать не быстро, а за довольно продолжительное время. Бочонки были небольшие, такие, как и хотел Замир. На третьей повозке были сложены мотки толстых веревок, обработанных той же смесью. Оружие, необходимое не для сражения с великанами, а чтобы обороняться от хищников. Специально сделанный небольшой шатер, ткань которого, знакомый Эрис, тоже пропитал каким-то чудодейственным составом, благодаря которому она не должна была пропускать ветер.