Снежный бал в королевском дворце

– Да вы – просто ходячая катастрофа, сэра!.. – процедил он, а потом опустил глаза на книжку, которую так и сжимал в пальцах. – Что это тут у нас?.. Так-так! – насмешливо произнес он и прочитал вслух. – «История великой любви нежной сиротки и прекрасного принца». Что за чушь?!.. Вы такое читаете?..

– И ничуть не чушь! – пробурчала она и, изловчившись, вырвала книгу из пальцев ослабившего внимание мужчины. – Отдайте! Торговец книгами сказал, что это самый популярный роман нынешней зимы!

– Пф! – фыркнул он. – Вас бессовестно обманули!.. А что делает на ярмарке в одиночестве столь юная особа?! Ваши родители знают, где вы?

– Конечно, знают! – не моргнув глазом, солгала она, на что получила весьма скептическое хмыканье. – Мы все вместе приехали на ярмарку! Я только немного задержалась, чтобы купить книгу, а сейчас спешу к ним!

– Да?.. И где же ваши родные?.. – он, похоже, не поверил ни единому словечку.

– Мачеха с сестрой и братом направились к карусели!

– Мачеха? – выцепил из ее реплики единственное слово мужчина.

– Да, – механически ответила Жанин, засовывая книжку в просторную муфту.

– И вы точно не преследовали меня, маленькая сэра?

– Да нет же! Даже и не думала! – снова нахмурила она бровки. – Простите, сьер, но мне, и правда, пора! Как бы матушка не заволновалась…

– Так «мачеха» или «матушка»?

– Вам ни к чему это, – отмахнулась девушка, пытаясь обогнуть высокую фигуру

– А напомните-ка мне, юная сэра, какую фамилию вы носите?

– И это вам тоже ни к чему, – бросила она, наконец, получив возможность продолжать свой путь дальше. И уже не оглядываясь, добавила. – Прощайте, сьер!

И вскоре исчезла из виду, растворившись в плотной толпе.

А она точно не преследует его?.. Может быть, узнала, кто он?.. Мужчина проводил задумчивым взглядом фигурку в короткой серой шубке и таком же меховом капоре, спешившую к большому колесу вращающейся карусели, и покачал головой. Усмехнулся, а потом хмыкнул собственным мыслям. Нет, эта девочка – не его дело, невзирая на то, что Пресветлые Боги с непонятным упорством вот уже третий день подряд сталкивают их…

– Вот ты где! – раздался рядом мужской голос. – И куда ты так мечтательно уставился?!

– Ах, оставь, Ром! – с досадой ответил он подходившему кузену. – Просто встретил знакомого!

– Угу… «Знакомого», – насмешливо повторил тот. – Или кого-то из своих пассий?..

– Да ладно! Мои пассии не особенно любят такие сборища…

– Тогда кто? Давай, давай, признавайся! – не отступал Жером.

Вместо этого брюнет лениво окинул его темными глазами:

– Не забывайся, друг мой!

– О! Простите, Ваше… – театральным жестом приложил ладонь к сердцу Жером.

– Ром! – рыкнул Бастьен. – Не паясничай!

Тот преувеличенно тяжело вздохнул:

– Да, ты прав!.. Ну, так что, пошли развлекаться дальше?..

– Идем!

И они отправились в направлении, противоположном тому, в котором убежала Жанин.

Девушка же, ориентируясь на высокий купол ярмарочной карусели, и в самом деле, вскоре увидела мачеху и сестру с братиком, оседлавших раскрашенных лошадок, накрепко прибитых к дощатому полу по окружности карусели. Та двигалась, и казалось, что лошадки сами скачут друг за другом, неся на спинах седоков, среди которых были и ее родные.

Жанин залюбовалась этим зрелищем и отвлеклась лишь тогда, когда заметившая ее востроглазая Эстэль энергично замахала сестре рукой. Она помахала в ответ. А сестра, обернувшись, что-то крикнула сидящей вместе с братом на одной лошади мачехе. Тогда и та повернула голову, увидев стоящую за кованым ограждением падчерицу, и кивнула девушке, давая понять, что видит ее.

Глава 10

Сьера Клодетт, конечно же, спросила, где так задержалась Жанин, и та ответила полуправду: мол, остановилась у прилавка книжного торговца. Однако умолчала о своей покупке, благоразумно не вынимая ее из муфты до того самого времени, пока они не очутились в холле особняка. И лишь потом, вернув мачехе почти не полегчавший кошелек, улучила момент, когда на нее никто не смотрел, и быстрым движением извлекла книгу из муфточки, тут же спрятав ее в складках широкой юбки.

Клодетт велела детям переодеться к обеду и повела в детскую Криспина, чтобы сменить одежду мальчика на домашний камзольчик.

Жанин птицей взлетела по лестнице на второй этаж и скрылась за дверью своей комнаты. И лишь там с облегчением вздохнула, засунув книгу поглубже в комод, в ящик, в котором хранились ее чулки и подвязки, предварительно завернув покупку в один из тонких белых чулок.

Вечером, когда она отправится спать и будет уверена, что к ней уже никто не придет, Жанин начнет читать книгу, которую так расхваливал ей торговец.