Снежный ком

— Видал? На одной половинке нужный нам номер серии, на другой — номер билета. Ненужные половинки отбрасываем, нужные несем в сберкассу, дескать, порвали нечаянно, давайте автомобиль.

— Ну, никто и не даст, — заметил я.

— Правильно. А к чему Лариса мне такой вопрос задала? А? И почему изменилась в лице, когда я сказал, что по разорванному билету и рубль не получишь?

— Дядя Фрол! Извини! Я к тебе еще приду! — взмолился я и прямо в халате выскочил из окна его палаты: в дальнем конце деревни показался парень на мотоцикле, я еще мог успеть его перехватить. Выбежав на проезжую часть дороги, с криком «стой», я загородил парню дорогу.

То ли мой белый халат подействовал, то ли решительный вид, но парень затормозил, и через минуту мы уже мчались на мотоцикле к сельскому аэропорту, куда, как я предполагал, летели на моторке Лялька и ее бывший приемный отец Тема.

В засаде

Сельский костановский аэродром — всего лишь сухой луг на высоком месте, на лугу — одинокий домик, полосатая «колбаса» на шесте, чтобы «Антоны» — самые милые самолеты, могли садиться там в подходящую погоду.

Очень мне нравились эта двукрылые, тупорылые, толстые и короткие самолетики с одним пропеллером и расчалками между плоскостями. В моем представлении разные там МиГи, ИЛы или ТУ — что-то вроде летающих драконов, щук или крокодилов, а толстенькие АН-2 — это умные и добрые спаниели с этакими симпатичными мордашками, вислыми ушами до земли, отзывчивым, веселым нравом, неутомимые трудяги, приветливые и ласковые, готовые до изнеможения носиться за чибисами и куликами по роскошному зеленому лугу.

Самым высоким местом в Костанове оказалась излучина реки. Именно там и поставили лет десять назад рубленый домик, а на домике, как на ларьке, повесили голубую вывеску с белой надписью: «Аэропорт». С той самой поры исправно два раза в день почти в любую погоду появляется над лугом пузатый двукрылый самолетик, пролетит над домиком, потарахтит, как мотоцикл, снизится, пробежит по кочкам, раскачиваясь и подпрыгивая, заберет пассажиров, почту, мешки с картошкой, иногда корзины с поросятами, курами и гусаками, поднимется почти с места в воздух и летит до следующей деревни, выгрузит там эту картошку и возьмет другую, и летит себе дальше в областной город, который для этого самолетика и его пассажиров — белокаменная столица, стольный град.

От ребят-пилотов я точно знал, что с «Антонами» никогда ничего не случается, ни катастроф, ни аварий. На своих двухэтажных крыльях такой «кукурузник» может и с выключенным мотором сесть в любое картофельное поле, так что в этом смысле я за Ляльку нисколько не опасался. Тревожило меня другое: едут ли они с Темой в аэропорт? А вдруг к островам или еще дальше? Время-то к вечеру? Какие такие могут быть сейчас полеты, когда по расписанию все рейсы давно прошли?.. И тут я увидел: стоит на лугу расчехленный «Антон» и возле него возятся два механика в комбинезонах. Убейте меня, я не мог понять, откуда он взялся, этот «Антон»!

Леня-мотоциклист (так звали парня) лихо развернулся у края летного поля, я соскочил на землю и не успел его толком поблагодарить, как он уже умчался но своим делам. Спасибо, довез, есть все-таки на свете добрые люди!

На летном поле и возле домика «аэровокзала» — ни пассажиров, ни дежурного. По дороге от Костанова тарахтела какая-то телега, до нее было еще километра полтора, и я на таком расстоянии не видел, кто там ехал.

Со стороны реки донеслось мощное «пение» «Вихря». Кажется, я все-таки не ошибся: Лялька и Тема ехали сюда. Теперь надо было выбрать, как говорил в таких случаях ветеран войны дядя Фрол, «наблюдательный пункт».

Вот тут-то я и приуныл: где спрячешься, когда вокруг — открытое поле, а посередине поля — дом. Единственное удобное для засады место — кусты на берегу да еще заросли полыни возле домика. Удобно было то, что заросли эти подходили к самой скамье для пассажиров. Если умело замаскироваться, можно услышать слово в слово, о чем будут говорить Лялька и Тема… Так что же мне выбрать? Кусты на берегу или полынь? И я решил выбрать полынь: если Лялька к Тема спустятся к воде и вернутся в лодку, то и в этом случае я смогу незаметно к ним подойти. А уж от кустов к домику аэропорта незамеченным не подберешься…

«Пение» «Вихря» все нарастало — вот-вот уже должна была подойти моторка Темы. Я удачно замаскировался неподалеку от скамьи, как вдруг совершенно непредвиденное обстоятельство грубо и беспардонно разрушило мои планы. Я совсем забыл, что почтаря, приезжающего на телеге к каждому самолету, обычно сопровождал дворовый пес, белый с рыжими пятнами, по кличке Жулик. К своим обязанностям сопровождающего относился он очень добросовестно, видимо считая себя хозяином не только костановского «аэропорта», но и всей округи. Надо же было этому проклятому псу оказаться здесь в такое неурочное время.