Снежный мальчик

– Вся изнемогаю, – сказала ложка голосом, который мальчик где-то недавно слышал.

– Неужели тебе хуже среди бескрайних просторов, чем в какой-нибудь чашке? – поинтересовался Ром, пытаясь вспомнить, где же прежде слышал он этот голос.

– Я изнемогаю здесь от скуки без общества. С тех пор, как ты выбросил меня в окошко, я не нахожу себе места.

– А-а, – протянул Ром. – Ты та самая зловредная ложка из дома Маятника. Ба, да на тебе еще варенье не высохло!

– Как же! Высохнет оно на такой жаре!

– А по-твоему, на морозе быстрее сохнет?

– Нет ничего "по-моему", потому что я невезучая, – перевела разговор ложка. – Если бы у тебя в груди была хоть капля жалости к бедным и невезучим… Хотя бы такая же маленькая капля, как капля этого варенья, ты бы не был таким жестоким. За что ты меня выбросил, бедную?

– За дело! – отрезал Ром. – Впредь злопыхать не будешь!

– Ах, я раскаиваюсь в своих ошибках, – ложка жалобно застонала. – Они станут для меня хорошим уроком. Но поимей же и ты сострадание к раскаявшейся – донеси меня до угла.

– До какого еще угла? – мальчик окинул взглядом пустыню. – Здесь нет ни домов, ни улиц. Один песок.

– Ну, тогда просто возьми в руки, и мои страдания сразу рассеются, – притворно захныкала ложка.

"Не бери! Не повезет!" – раздался голос.

Но было поздно – Ром уже поднял ложку.

– Ну, вот и отличненько! – засмеялась та препротивным смехом, а мальчик почувствовал на своей спине чей-то пронзительный недобрый взгляд.

Ром быстро обернулся. Если бы он промедлил еще хоть одно мгновение, то, несомненно, стал бы добычей отвратительной зубастой рептилии, приготовившейся к прыжку. Прижавшись брюхом к песку, она нетерпеливо перебирала многочисленными лапами, похожими на лапы саранчи и уже пожирала мальчика единственным своим красным глазом. Ром отскочил в сторону, а медноцветное туловище рептилии, взвившись в воздухе, шлепнулось на то место, где он только что стоял. Рептилия быстро поднялась на лапы, и сквозь поднятое ею облако пыли рванулась к Рому. Тот попытался снова отскочить, но на этот раз ему не повезло – мальчик споткнулся обо что-то и упал. Чудовище оскалилось и торжествующе взревело. В отчаяньи Ром швырнул в черную надвигавшуюся пасть ложку и, воспользовавшись тем, что рептилия на мгновенье замешкалась, снова вскочил на ноги.

И тут он увидел рядом маленькую рыжую лошадку. Она следила за происходящим подслеповатыми глазками и при этом бойко била копытцами.

– В ногах правды нет, – сказала лошадка, – давай подвезу!

Не долго думая, мальчик прыгнул ей на спину. Все вокруг зарябило, как на экране телевизора, когда начинаются помехи, вскоре Ром увидел, что общий желтый цвет пустыни стал мало-помалу меняться на розовый и зеленый.

"Видно, мы далеко отъехали", – подумал мальчик.

– Еще как далеко! – сказала лошадка. – Тебе, Ром, такие расстояния даже не снились.

– Откуда ты знаешь мое имя и что я думаю? – удивился мальчик.

В ответ лошадка только хмыкнула.

– Как тебя зовут? – спросил Ром.

– Меня зовут Быстро Бегущее Время.

– Как? Что-то я не расслышал.

– Все ты отлично расслышал. Кстати, напрасно ты принимаешь меня за лошадку. Я вовсе не лошадка, а Быстро Бегущее Время.

– Странно, – пробормотал мальчик. – Ты больше похожа на лошадку, чем на часы.

– А при чем тут часы? Они никакого отношения ко мне не имеют. Я – это Быстро Бегущее Время, а часы – это механизм из колесиков пружинок и стрелок. Скажу тебе по секрету – меня всегда смешит, когда я вижу, как кто-нибудь, посмотрев на часы говорит, что сейчас столько-то времени. С таким же успехом можно говорить обо мне, глядя на утюг или сковородку.

– А ты сама можешь сказать, сколько времени? Например, теперь?

Лошадка неожиданно рассмеялась басом, потом перешла на тенор, а потом пискнула:

– Хи-хи! Ты изволил спросить – сколько сейчас Меня? Я с удовольствием тебе отвечу, если ты скажешь – сколько сейчас Тебя.

Немного подумав, Ром поинтересовался, куда направляется Быстро Бегущее Время.

– Ту-да-а-а-а! – раздалось далекое эхо.

Мальчик посмотрел на свой карман, откуда, как ему почудилось, вылетело эхо, а потом – на лошадку – в надежде, что та все-таки даст вразумительный ответ.

Но вместо рыжей лошадки Ром увидел под собой стул, ножками которому служили мохнатые звериные лапы. Мальчик быстро вскочил с него. И вовремя, потому что стул превратился в ящерицу, которая юркнула под камень, а затем выскочила на свет снова рыжей лошадкой.

– Давай еще подвезу, – сказала она, – зачем понапрасну ноги напрягать!

– Спасибо большое, – сказал Ром. – Но дальше я пойду сам.

Впрочем, он мог бы и не говорить этого, поскольку лошадка уже успела превратиться в божью коровку и полететь вдаль вместе с легким вечерним ветром.