Снежный мальчик

– Посмотри на мои ноги! – воскликнул Йо-йо-йо. – Из-за их необычной направленности я вынужден ходить в сапогах, потому что не могу завязать шнурки на штиблетах, которыми, как назло, забиты все полки в моем доме. Да что сапоги! Все не так, все наоборот в моей жизни! Стоит мне захотеть спать, ноги против моей воли сами собой начинают плясать, когда же я захочу сплясать и спеть, то почему-то мгновенно валюсь с ног и засыпаю, а если вздумаю прогуляться, дороги встают на дыбы, и я падаю ничком на землю. С таким исключительным телосложением мне была бы самая стать поступить в учителя, – неожиданно закончил свою речь Йо-йо-йо.

– Это почему же? – с любопытством спросил Ром.

– Потому что я всегда вижу, куда сажусь, и ученики не смогут подложить мне на стул кнопку. А еще из меня вышел бы непобедимый боец, потому что я могу наносить удары во всех направлениях сразу.

– Может быть, желаешь еще что-нибудь добавить? – поинтересовался Ром.

– Разумеется. Желаю добавить перцу и соли в суп. Вот только жаль, что я его уже съел вчера. – Йо-йо-йо на мгновенье задумался, а затем, бодро встрепенувшись, попросил: – Стукни-ка сперва мне по загривку, а потом – по мордасам! И затем уж давай пинков! Главное – пинков не жалей!

– Зачем?

– Таким образом, ты, как говорится, задашь мне перцу. И от этого вчерашний суп покажется вкуснее.

– Положим, что это так, – сказал Ром. – Но как я смогу добавить соли в суп, который ты съел вчера?

– А ты, когда будешь задавать мне перцу, отпускай соленые шуточки, – предложил Йо-йо-йо.

– Это какие же?

– Ну, например, вот тебе, вот, толстозадый обормот! – Йо-йо-йо с энтузиазмом принялся изображать пинки. – Получай по толстому гузну, глупый баран!

– От таких шуточек в супе разве что баранины, а не соли прибавится, – предположил Ром.

– Баранины? Что ж, превосходно! Я как раз собирался позавтракать. Нет ничего приятнее, чем лакомиться бараниной при первых лучах восходящего солнца. – Йо-йо-йо в нетерпении посмотрел на показавшийся из-за горизонта краешек солнца. – Эй, ну что ты там канителишься, выходи быстрее! Я уже истосковался по баранине!

Едва он это произнес, солнце двинулось назад и в долине стало темнеть.

– Эй, хватит валять дурака! Я хочу завтракать! – закричал Йо-йо-йо и бросился догонять солнце, которое, не успев взойти, уходило назло ему. Бежал Йо-йо-йо оригинальным способом – задом наперед, осыпал солнце бранью вперемешку с требованиями продолжать восхождение и при этом со злостью смотрел на Рома.

Примечательно, что, чем быстрее бежал Йо-йо-йо, тем темнее становилось вокруг.

"Ему нужно было бы захотеть позднего ужина, – подумал Ром. – И тогда наверняка все было бы в порядке".

Мальчик побежал вслед за Йо-йо-йо, чтобы дать тому дельный совет, но вокруг сгустилась такая темнота, что отыскать в ней бедолагу было совершенно немыслимо.

Глава II Бешеный ключ

Между тем на небо высыпали звезды, а вокруг Рома стали загораться электрические огни. Сначала едва видимые, они постепенно набирали силу и превращались в светящиеся вывески, растекались светом по окнам домов и двигались вместе с автомобилями. Долина, только что окружавшая мальчика, исчезла, словно ее и не бывало. Так исчезает платок или колода карт в руках ловкого фокусника. Ром стоял на тротуаре городской улицы у летнего кафе, сочившегося розовым светом и медленной музыкой. Под тентами за блестящими пластмассовыми столами сидели праздные молодые люди.

И вдруг почудилась среди них Рому ведьма. И вздрогнул он, подобно черному зеркалу ночного пруда, когда испуганной гурьбой осыплются в него лепестки цветущей вишни, сорванные неведомым ветром. И вздрогнуло бы беспечное кафе, со звоном посыпались бы чашки и бокалы, опрокинулись и затрещали бы стулья под ногами смятенных людей, если бы могли они видеть того, кто приближался к ним из темноты. Глаза его горели холодным волчьим огнем, а на руках распускались кривые железные когти. И не было в нем ни надежды, ни пощады. Бесшумный, как полет совы, нырнул он в кафе и скользнул к дальнему столику…

Но нет, то лицо, в котором почудились Рому черты Алины, вблизи оказалось лицом незнакомой ему девицы. У нее были слегка раскосые глаза и тонкие черные брови, чем-то напоминавшие стремительный полет ласточки в солнечный день. Девица сидела с задумчивым курчавым парнем и крутила красную соломинку в бокале с коктейлем. Ром опустился на стул и закрыл глаза. Пальцы мальчика ныли, но это были уже обычные пальцы, без страшных железных когтей.

– Какая прелестная музыка, правда? – сказала девица. – Жаль, что здесь не танцуют.

Голос девицы был беспечным и звонким, но Ром услышал и другой ее голос. "Какой же он тюфяк", – сказала она глухо и торжествующе захохотала.

"Я слышу ее мысли, – подумал Ром. – Это так просто. Странно, что люди не могут слышать мысли друг друга. И странно, что я их прежде не слышал".

– Да, жаль, – сказал парень и подумал: "Она такая красивая. Удивительно, как только я мог ей понравиться. Ну что такое я по сравнению с ней?! Хорошо, что она этого не знает".