Снежный жар (СИ)

– Вот и попались, собаки, – Леонид стянул с плеча автомат и дал своим людям знак приготовиться. Ратники двинули коней с дороги к низине, опасливо поглядывая по сторонам. Оружие заиндевело, но страх леденил сердца хуже морозов.

Загрубевший наст проламывался под весом коней с седоками. Лошади фыркали и быстро увязали в глубоком снегу по самую грудь. Ратникам пришлось постараться, чтобы усидеть в ныряющих сёдлах.

– Доберёмся до норы, а там дальше… – запыхался Данила, но его оборвал громкий хлопок. Двое ехавших впереди верховых исчезли в всполохе снега и пламени. Осколками мины задело ещё троих ополченцев. Кони заржали, шарахнувшись прочь от ударной волны. Кое-кто из христиан не удержался в седле и свалился на скрытые под сугробами колья.

– Ловушка! – заорал Леонид и тут же получил пулю. Винтовки захлопали с разных сторон. Подземники не стреляли впустую и били метко. Навье оружие отгоняло от норы чужаков. От ранения в плечо Леонида свалило с коня. Отряд христиан оказался разбит за считаные минуты. Половина ратников перебита, ещё несколько человек вопили в снегу, пронзённые кольями.

Громыхнули новые взрывы. Леонид пошатнулся от ударной волны и угодил ногой в одну из ловушек, подпиленная доска разломилась, концы с забитыми гвоздями поднялись и пронзили голень. Закричав, Леонид упал, но, несмотря на дикую боль, попытался освободиться.

Лишь нескольким ратникам, в том числе и Даниле, удалось спастись верхом на лошадях. Ответные выстрелы христиан возле логова стихли. В низине слышались лишь протяжные стоны тяжелораненых.

– Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое! – горячо шептал Леонид сквозь стиснутые от боли зубы. Он увидел, как из-за снеженных заносов поднимаются дикари и ловко петляют среди скрытых ловушек. В руках у них старые, но вполне себе пригодные к стрельбе винтовки. Всего лишь семеро двоедушцев поджидали монастырский отряд, они нарочно заманили христиан по кровавому следу. Вход в Навье логово превратили в настоящее минное поле. Леонид пожалел, что не послушался совета Веры...

…Подойдя к человеку, Сивер услышал окончание его быстрой молитвы.

– И не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава вовеки…

– Нет у триединого бога ни силы, ни славы, – оскалился он. – Зря ты полез, крестианец, к Волкам. Доля овец блеять за пастухом. Вот только… – он наклонился к побледневшему Леониду, – нет у вас более пастуха – насмерть зарезали, вместе со всей семьёй.

– Крови на вас столько, так много её пролили, только чтобы от овец Волка отнять? – нашёл в себе силы и ухмыльнулся ему в лицо Леонид. – Смотри, Навий выродок, как бы тебя самого не потащили! И Волчицу вашу поганую огнём не очистили, вместе со всем её племенем!

Взгляд Сивера заледенел. Он сбил шапку и схватил за волосы Леонида. Заточенная сталь прошлась по его горлу.

*************

– Сколько вернулось?

– Всего шестеро – из тридцати человек! Да две лошади, осёдланные, без седоков приплелись, – чуть ли не плача, ответил Данила. Сергей приложил палец к губам. Они говорили в сенях, прикрыв двери в горницу. Сергей вышел к ратнику по первому стуку, даже не успев наговориться с Верой. Дорога назад в Монастырь отняла не один день, но беды не ждали.

– То-то я смотрю, меня никто из чинов не встречает. Значит, не утерпел Леонид, сам полез на рожон. Зря.

– Что же делать теперь? – Данила смотрел на него с тревогой. – Настоятель убит, Леонид тоже преставился. Один ты в рати остался за старшего! В людях страх, никто нынче не верит, что Навь из нор можно выжить, все нового набега ждут, к бою готовятся, двери с окнами заколачивают, боятся ночью на улицу выйти.

– Правильно боятся, будет ещё набег, – тихо сказал Сергей. – Похоже, никто Навий род крепко больше не держит. Старшая Волчица на меня очень зла.

В его взгляде появилось тоскливое сожаление, будто он вспомнил дорогого и близкого ему человека, но Сергей быстро справился с чувствами.

– Покажи нож, который в дверь мою ночью воткнули.

Данила засуетился, достал из сумки завёрнутый в тряпку клинок. С суеверным страхом он отдал свёрток. Сергей размотал на ткани бечёвку, взялся за рукоять и осмотрел оружие Нави.

От прикосновения к ножу внутри зашевелилось давно забытое ощущение чужого присутствия, будто бы беспробудно спящий проснулся от звука знакомого голоса. Дух Зверя хотел услышать, что говорит ему лезвие.

– Это её, – сказал Сергей, осматривая клинок с развитой гардой. На плече заныла почти зажившая рана. Лезвие ножа украшалось древними рунами, с рукояти свисал шнурок с двумя вырванными у волка клыками.

– Может позвать на помощь язычников? – опасливо предложил Данила. – Собрать рать великую и выкурить Навий род из норы? У стен Монастырских такое зло терпеть нам нельзя! Дикари нарочно к нам подселились, чтобы поздней осенью людей, как скот резать! Крови христианской им захотелось, детей им не жаль, никого не щадят, перебьют всех в набегах!

– На этот раз могут не дождаться и последних дней лета. Навь нападёт слишком скоро, если я не приду, – убрал нож Сергей.