Снежных полей саламандры (СИ)

— Долго ждать… — показалось, или в голосе отца прозвучало неудовольствие. — Вот что скажу: женитесь и увозите её с этой проклятой планеты как можно скорее.

Ане села ровнее, распахнула глаза. В ложе стояла тишина, папа включил защитный кокон, что бы можно было спокойно поговорить. Последние слова прозвучали в этой искусственной, неживой, ватной какой — то тишине как набат. Папа — хочет, что бы она уехала?! Что — то раньше у него другое мнение по данному вопросу было!

— Почему планета проклятая? — спросил Игорь.

— Я не слепой, — резко ответил папа. — И не глухой. «Мирумирники» распоясались совсем. Вы стоите здесь не просто так, вы ждёте приказа. Скоро на Ласточке начнётся война. Как у вас говорится, наземная операция. Я хочу, что бы моя дочь оказалась как можно дальше отсюда. После того, как я едва не потерял её…

Он судорожно вздохнул, и замолчал. Ане тоже вспомнилась та ночь, наполненная ужасом и сумасшедшим, обречённым на неуспех бегом. Если бы не Игорь с напарницей… Всё окончилось бы очень печально, не успев даже начаться. Но папа удивил! Безмерно.

Надо же. Где он был два года назад, когда Ане с боем отстаивала своё право пойти на имплантацию и переобучение!

Притворяться спящей и дальше стало невозможно.

— Без меня меня женили, — сердито буркнула

Ане, открывая глаза. — Какая война, папа?

— Ты так замечательно спала, дочь, — с неудовольствием сказал папа. — Могла бы спать дальше.

— Не могу, как видишь. О какой войне ты говоришь?

— Ни о какой, — хмуро отрезал отец. — Это всё — так. Слухи. Догадки.

— А вы расскажите детальнее об этих догадках и слухах, Жан Валерьевич, — невозмутимо предложил Игорь. — Я передам… кому надо.

— Не сомневаюсь, передадите, — нелюбезно отозвался старший Ламель. — Но мне известно не больше вашего. Даже меньше, ибо, сами понимаете, особый отдел не держу.

— Папа! — возмутилась Ане.

Он только головой покачал. И тогда она обратилась к Жарову:

— Игорь!

Тот потёр ладонью затылок. Сказал:

— Нехорошо, конечно, получилось, я-то всё иначе… организовать хотел. Но раз уж так… Пойдёшь за меня замуж?

Ане села ровнее. Потёрла лицо. Сказала мстительно:

— Мне надо подумать!

— Упрямая ослица, — прокомментировал папа и отвернулся.

Ане вспыхнула. Что Игорь замуж позвал — в другое время она бы прыгала от счастья. Но не после того, как услышала разговор между ним и отцом. Какой — то нехороший разговор, очень похожий на торг. А что отец Игорю пообещал, вот вопрос! Женись на моей дочери, увези её с планеты, а я тебе за это… Так, что ли? Надо же было не расслышать деталей!

Но она не успела ничего сказать. За барьером, со стороны поля вспух громадный шар бешеного огня. Вспух беззвучно, из-за включенного «режима тишины». С завораживающей неспешностью поплыла в лицо волна багровой смерти. Ане не успела испугаться, она не успела даже шевельнуться. Папа, кажется, тоже застыл, глазам своим отказываясь верить. Один Игорь успел.

Позже, вспоминая, Ане так и не смогла определить, что же именно Жаров сделал. Он вскинул к лицу сомкнутые кулаки, и над головой сомкнулся огненный щит. Хотелось засмеяться: старая, из детских книг о седом докосмическом веке Старой Терры, о натуральном веке Ласточки, истина — огонь в загоревшейся или подожжённой степи останавливают огнём же. Но какой огонь способен защитить от мощного взрыва, накрывшего ипподром…

Огонь пирокинетической паранорамы.

Дрогнуло, провалилось под ногами перекрытие. Как в замедленном сне… Игорь вытолкнул из ложи, за дверь, в коридор, и там Ане скатилась по лестнице. Вскочила, потирая ушибленное место, и время вновь рванулось вперёд. Ударил в уши многоголосый крик, вой сирен, в нос дохнуло отвратительным запахом гари, человеческого страдания и смерти…

Игорь протянул руку, Ане вцепилась в его ладонь обеими руками, потому что это был единственный островок среди вставшего на дыбы океана горя.

— Пойдёмте, — сказал папа, он был цел, не считая разодранного рукава. — Пойдёмте! Надо уехать отсюда как можно скорее…

— Нет, папа, — сказала Ане, встряхивая головой, в ушах словно поселился тонкий раздражающий звон. — Я — врач! Я пойду туда.

— С ума сошла?! — мгновенно рассвирепел старший Ламель. — Ты — узкий специалист, нечего тебе там де…

— Папа, — жёстко сказала Ане, дождалась, когда он замолчит, и только тогда продолжила: — Первую помощь оказать может и узкий специалист. Прости, но я пошла!

— Я с тобой, — вызвался Игорь.

Ане вопросительно взглянула на него.

— Нас тоже учат, — объяснил он. — Первую помощь оказывать…

Логично. Война и медицина — две родные сестры, где одна, там и другая.

— Пойдём, — сказала она.

— Жаров, — окликнул папа.

Игорь обернулся.

— Присмотри за ней.

А Ане поразилась, каким усталым и старым глядело лицо отца. Как будто неумолимое время, которому должно было настигнуть шестидесятилетнего мужчину в расцвете сил только самое малое где-то через полвека, согнуло его прямо сейчас.