Снять маски!

Комната для совещаний оказалась на удивление достаточно большой, но слишком заставленной: шкафы, стулья, доски для записей, столы. Складывалось ощущение, что в эту комнату спихивают всё, что мешает в основной рабочей зоне отдела. Лив была немного удивлена этому факту, потому что привыкла к порядку в Вашингтоне: каждая вещь у них имела своё место, и таких заваленных офисов быть просто не могло. Что ж, теперь она не в Вашингтоне, а в Чикаго, надо бы привыкать.

– Ввожу в курс дела, – Хит сел на стол, стоящий на небольшом возвышении, игнорируя стул и предварительно скинув свою чёрную кожанку на него. – На прошлой неделе в субботу у меня под дверью оказалась некая коробка без каких-либо опознавательных знаков. Когда я её открыл, то обнаружил внутри посмертную маску, – Лив озадаченно переглянулась с Гомез и Уокером. – Да, посмертную, я уверен – гипсовая, сделана давно, это то, что смог сказать эксперт навскидку, отпечатки найдены не были. Я собирался отправить её на экспертизу, но вы ведь знакомы с нашей бюрократией… Меня поставили в очередь на четверг, то есть на вчера, вот я и сдал маску на склад вещественных доказательств. Ну не в столе же мне её хранить. И вот сегодня выяснилось, что маску-то эксперты не получили. Более того, информация о ней в базе данных отсутствует. Хорошо ещё, что мы здесь используем и бумажные акты приёма-передачи доказательств, иначе люди решили бы, что я умом тронулся. Решил просмотреть записи видеокамер, и обнаружил ошибку Бута…

– А что с ним теперь будет? – Лив не могла не спросить. Конечно, она не знала Бута, но ей было жаль его. Да, поступил не по инструкции, он должен был найти себе замену, но людям свойственно ошибаться.

– Ему год до пенсии остался. Выговор получит, да премии лишат, – пожал плечами Хит. – Можно подумать, что она у нас бывает, – он хмыкнул и продолжил: – Запись потом посмотрите, я не буду вдаваться сейчас в подробности. А сегодня принесли ещё одну посылку, но с сюрпризом. Уокер там был, так что, Гомез, ты, вероятно, в курсе произошедшего.

– Да, Уокер мне всё очень красочно описал, спасибо ему, – Гомез скривилась, глядя на радостно улыбающегося напарника. – Что было в коробке?

– Там была ещё одна маска и письмо, – Хит выудил из кипы бумаг, которые прихватил с собой, одну, лежащую в пакете для упаковки доказательств. – Напечатано обычным шрифтом на обычной бумаге, никаких отпечатков. Сейчас зачитаю. Дорогой детектив Хит, я вынужден известить вас о том, что как профессионал вы себя показали не с лучшей стороны. Прошу извинить меня за небольшое представление с первой маской, но я лишь хотел продемонстрировать вам, насколько непрочна и ненадёжна ваша система. Я давно занимаюсь этим нелёгким, но приносящим мне удовольствие делом, и могу заверить вас, что остановить меня вам не под силу. Пока я пишу это письмо, за мной наблюдает пять пар испуганных глаз. Они надеются, что вы прискачете спасать их. Но я уверяю – войти в мой дом у вас не выйдет. Однако, как спортивный человек, я предлагаю вам пари: я буду убивать девушек по одной каждые три дня и присылать вам доказательства. Если вы найдёте меня до того, как все они погибнут, то я расскажу вам, как их спасти. Иначе это дело навсегда останется вашим самым страшным кошмаром, потому что больше возможности поймать меня у вас не будет. Отсчёт пошёл, детектив Хит. Докажите мне, что вся ваша жизнь – не одна сплошная неудача. С любовью, Купидон.

– Да у него неслабо так стоит на тебя, Хит, – Уокер был из тех, кто не теряет чувства юмора в любой ситуации. И Лив пока не решила, как к этому отнестись.

– А что с нашим посыльным? – Лив это интересовало это больше, чем письмо, которое мало что говорило, кроме того, что у психопата какие-то личные счёты с Хитом. – И что с офицерами, его застрелившими?

– От всех присутствующих ждут рапорт, потом будут принимать решение, – Хит поджал губы, словно Лив затронула какую-то запретную тему. – Парень явно сам пытался застрелиться, так что выстрелы офицеров были лишними…

– Ты не можешь знать наверняка, что бы он сделал, – Лив была возмущена до глубины души. Что это ещё за самоуверенность такая? Они вообще ничего не знали об этом полоумном посыльном, а убийство человека, не угрожающего оружием, каралось, как минимум, увольнением из полиции. Неужели Хиту было наплевать на коллег?

– Парк, давай я расскажу тебе, как здесь всё работает: ты делаешь то, что должна, не пытаясь выгородить кого-то. В комиссии не идиоты сидят, они просмотрят записи камер наблюдения и вынесут вердикт, от нас с тобой требуется только отчёт. Если тебе показалось, что он собирался застрелить кого-то – твоё право так написать. Но не пиши какую-то хрень только, чтобы выгородить идиотов, которым не хватило ума не нажимать на спусковой крючок.

– Как его зовут? – Гомез поспешила сменить тему, хотя внутри Лив бушевала ярость. Какого чёрта он решил, что может командовать? Они напарники, а значит, равны в своих правах!