Снимать штаны и бегать

Близился субботний полдень. Кривая улица лениво уползала от города в сторону речки Беспуты. Когда-то в ней неплохо ловилась впроводку плотва, в омутах пристаивались лещи, головли и окуни, порой можно было вытянуть щуку на живца или подцепить налима донкой. Но после того как поблизости построили шинный завод, местные жители переименовали Беспуту в Дивинилку.

Слева великанскими сигарами торчали пять труб промышленного гиганта. Только одна из них задумчиво выпускала клубы сизого дыма. Улицу пересекали пути заводской железной дороги, по которым когда-то передвигались тепловозы, обмениваясь бодрыми гудками. Теперь же – ввиду системного кризиса – вдоль железнодорожной насыпи передвигались все больше мужики поддато-пролетарского вида, которые при встрече обменивались приветственно-хриплыми матюками. Где-то вдалеке громыхали тяжелые грузовики, спешившие мимо Славина в сторону столицы. Мусорная сопка на соседнем пустыре довершала гармонию промышленной пасторали.

Голомёдов тихо ругался, перепрыгивая лужи. Раздайбедин, засунув руки в карманы оранжевых шорт, с непосредственностью иностранца на Красной площади, разглядывал щербатый штакетник и редкие сколиозные деревца.

– Индустриально-алкогольная эклектика. Шедевры сыро-кирпичного зодчества. Архитектура выдержана в строгих канонах новейшего палеолита. Здесь нам выпить не дадут, – подытожил Василий в своей лениво-расслабленной манере.

– Н-да… Ну и округ у нашего кандидата! Этих на семейные ценности не возьмешь! – удрученно согласился Голомёдов. – Это хорошо, что мы вышли сориентироваться на местности. Теперь я понимаю, почему Харитоша сюда не суется. Такую крепость надо брать только на грузовике с водкой!

Василий брезгливо скривился:

– С водкой? Скучно. Не элегантно. Чем больше трудностей в борьбе, тем и победа будет краше. Это не я. Это Лопе де Вега.

– Не все ли равно – доблестью или хитростью победил ты врага? – парировал Голомёдов. – Это, кстати, Вергилий.

– Побеждать – глупейшее занятие. Не побеждать, а убедить – вот что достойно славы. – Вздохнул Василий и выплюнул разжеванную травинку.

– А это кто?

– Гюго.

– Вот пусть Гюго и убеждает. А я предпочитаю действовать наверняка. Играть нужно на самых звонких струнах человеческой души. Избиратель – как ребенок. Ему нужно просто пообещать ту игрушку, которую он хочет. Тогда он становится послушным и примерным, чтобы ее получить. Нужно просто понять – какой игрушки ему больше всего не хватает.

– Ты думаешь, им не хватает водки? Не… Как раз водки тут с избытком.

– Во-первых, водки не бывает много. Не тебе объяснять. А во-вторых… Во-вторых, ну чего им может не хватать?! – с сарказмом воскликнул Кирилл и обвел улицу широким жестом. Василий подумал, посмотрел на Голомёдова сквозь желтые очки и уверенно сказал:

– Самоуважения.

– Слово красивое. Даже слишком красивое для этих мест, – воскликнул Кирилл, перепрыгивая очередную лужу, но мысль против воли заработала в указанном направлении.

– А как ты себе это видишь? Слоган «Промзона – это звучит гордо!»?

– Родину любят не за то, что она велика, а за то, что она своя. Сенека Младший.

– Слушай, откуда у тебя все это в голове?

– Из сортира, – пожал плечами Василий. – В гостинице в туалете предыдущий постоялец оставил томик Мудрых мыслей. Как известно, при правильном подборе литературы в туалетной комнате можно получить второе высшее образование… И потом, что ты имеешь против того, чтобы я черпал вдохновение для нашей работы из этой Сокровищницы человеческой мысли?

Кирилл настороженно посмотрел на своего коллегу, и мрачно вздохнул:

– Меня в этой ситуации радует только то, что предыдущий постоялец забыл именно Мудрые мысли. Страшно подумать, какими бы могли стать эти выборы для Славина, если б он забыл, к примеру, Справочник по скрещиванию выхухолей в условиях малогабаритной квартиры…

Василий остановился, как вкопанный. В широко открытых глазах за желтыми очками загорелось неподдельное восхищение. Но, увы, Кириллу было не суждено узнать, на что способно воображение его коллеги в части скрещивания представителей семейства кротовых из отряда насекомоядных. Неожиданно прямо под ноги Голомёдову выскочила тощая растрепанная галка. Серые перья охватывали ее шею как вязаный платок. Галка раскрыла клюв и нахально что-то гаркнула на своем трескучем языке. От неожиданности нога Кирилла поехала по жидкой грязи, и он, чтобы не упасть, ухватился рукой за черный кол изгороди. Истлевшее дерево надломилось с громким треском, до странного похожим на крик галки. Кирилл еще не успел почуять неладное, как из ближайшей калитки высунулась востроносая старушечья голова, запеленатая в лохматый серый платок.

– Потри, милок! – бесстрастно каркнула голова.

– Что потереть? – Опешил Кирилл.

– Сегодня потри! – повторила бабка.

– Зачем?!

– Так вам не надо?! – бабка неожиданно разозлилась. – А чего забор было ломать! Тоже нашли молодую – бегать за вами!

– Нам надо, бабушка. Не воюй. – включился в беседу Василий.

Лохматый платок быстро исчез.

– Что это было? – поинтересовался Кирилл.

– Сейчас узнаем, – флегматично пожал плечами Василий.