Читаем Сниму проклятье по фотографии или День Святого Валентина (СИ) полностью

  - Грациоз, - присела в старательном реверансе девушка. Когда на двенадцатом этаже створки открылись и в лифт ленивой походкой зашел высокий накаченный шатен, я думала, что она накинется на него прямо в лифте, - Доброе утро, Григорий, - проворковала она, одаривая мужчину томным взглядом из-под длинных ресниц.

  - У кого утро, а у кого день, Алиса, - улыбнулся он, немного удивленно оглядывая мою сопровождающую с ног, обутых в бледно-розовые угги, до головы, заинтересованно подавшейся вперед, - Эмм... Экстравагантно выглядите.

  - Сочту за комплимент, - по-королевски кивнула девушка и улыбнулась выходящему сотруднику, - Еще встретимся.

  Когда мы снова остались одни, я уставилась на мечтательно уставившуюся на дверь Лиз. Дело тут нечисто...

  - И кто же он? - подмигнула я покусывающей губы Алисе. Она перевела на меня затуманенный взор и протяжно вздохнула, наигранно обмахиваясь ладошкой.

  - Это мой Гри-и-ишенька... Чудо, а не мужчина! Какие глаза, какое тело! А какие губы, ммм... Знала бы ты, как он целуется! - поспешно воскликнула она, увидев мой скептический взгляд.

  - Не горю желанием, - парировала я, равнодушно постукивая ногтем по зеркальной стенке и смотря в свои изумрудные, как любит часто повторять мама, глаза.

  - Ну да, откуда тебе, - с королевским величием кивнула девушка, вызвав мой возмущенный восклик. Если я сегодня за неимением желания не стала одеваться, как на показ мод, и мулевать лицо, это еще не значит, что я монашка!

  - Вообще-то я только вчера рассталась с парнем! - защитилась я от незаслуженного выпада. Видимо, у нас обоих сложилось неправильное первое впечатление друг о друге.

  - Ага, неудивительно, - широко улыбнулась Лиз, выразительно обводя меня взглядом с головы до ног. Пока я думала, стоит обижаться, или же нет, мы доехали до последнего этажа и девушка, мурлыча себе под нос какую-то незамысловатую песенку, не содержащую абсолютно никаких философских изречений, подтолкнула меня в спину, - Тебе вон в ту дверь в самом конце коридора, зайдешь и переоденешься в зеленое платье, лежащее на кресле, а я пока что пойду, возьму зеркалку и пару аккумуляторов.

  - А... - попыталась я вставить слово, но Алиса улыбнулась, толкнув меня в коридор.

  - Да, я тот самый "фотограф-неудачник", как ты выразилась. И этот "неудачник" сейчас тебя будет снимать, так что приготовься морально.

  Я упрямо остановилась, не обращая внимания на поддталкивающие меня руки.

  - Один вопрос! - прикрикнула я. Лиз замерла и участливо глянула мне в лицо, чуть не прыгая от нетерпения, - После твоих съемок хоть один человек выжил?

  Алиса расхохоталась, обнажив белоснежные ровные зубы и сверкнула голубыми глазами.

  - Конечно, целых два!.. - успокоила она меня, заворачивая в другой коридор, и махнула рукой в том направлении, куда упорно отправляла меня. Я облегченно вздохнула: это звучало обнадеживающе, - ...Из трехсот, - донеслось окончание фразы.

  С тихим стоном я направилась к двери.

  Это будет первый день всех влюбленных в моей жизни, столь насыщенный событиями.

  ***

  Я валялся на огромной кровати, занавешанной черным балдахином и размеренно покачивал ногой под ритмичную музыку, орущую в наушниках. Сквозь полупрозрачную ткань была видна студия сестры: полное отсутствие окон, огромное количество одежды, висящей на вешалках и просто валяющейся на полу и мебели, многочисленные отражатели, светильники и самые разнообразные предметы: от мягких игрушек до неработающих грамофонов и древних пластинок.

  На стенах были развешены многочисленные работы и часто, смотря на них, я не мог поверить, что эти фотографии сделаны моей взбалмошной младшей сестренкой.

  Нет, кто бы мог подумать, что этот сумасшедший подросток, прошедший через все субкультуры - от эмо до рокерши - станет талантливым фотографом.

  Я замучиво взболтал горький коньяк, оставшийся на дне бокала, и залпом выпил его, потянувшись к бутылке.

  Сегодня Алиса опять пошла пытать счастья на улице. Я всегда поражался её силе воли: как можно стоять на морозе и счастливым голосом предлагать всем услуги бесплатного фотографа? Я, конечно, ужасно устал от родной сестрицы, но по-прежнему люблю её и надеюсь на племянников. Разумеется, старший брат уже планирует завести ребенка, но Санек в Самаре, а я хочу поиздеваться над остепененными родственниками тут, в Москве. Я еще не настолько сошел с ума, чтобы заводить собственную семью: было бы иначе - сейчас бы я был со своей девушкой в каком-нибудь приторно-романтичном месте, а не философствовал бы на съемочном интерьере в Алискиной студии, ключи от которой были выпрошены у ломающейся секретарши. Уже сколько работаем вместе, а всё никак не могу запомнить её имя...

  Несколько секунд тишины в перерыве между песнями чуть не заставили меня разлить коньяк на шелковое покрывало.

  Я аккуратно поставил бутылку в углубление между подушками и, удостоверившись, что дорогой напиток не рискует быть разлитым, нажал на паузу, сдернув наушники с головы.

  - Зеленое платье! - тихо возмущался женский голос с красивой, почти незаметной хрипотцей, - Нет, вы слышали? Она сказала "Зеленое платье"!

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 шедевров эротики
12 шедевров эротики

То, что ранее считалось постыдным и аморальным, сегодня возможно может показаться невинным и безобидным. Но мы уверенны, что в наше время, когда на экранах телевизоров и других девайсов не существует абсолютно никаких табу, читать подобные произведения — особенно пикантно и крайне эротично. Ведь возбуждает фантазии и будоражит рассудок не то, что на виду и на показ, — сладок именно запретный плод. "12 шедевров эротики" — это лучшие произведения со вкусом "клубнички", оставившие в свое время величайший след в мировой литературе. Эти книги запрещали из-за "порнографии", эти книги одаривали своих авторов небывалой популярностью, эти книги покорили огромное множество читателей по всему миру. Присоединяйтесь к их числу и вы!

Анна Яковлевна Леншина , Камиль Лемонье , коллектив авторов , Октав Мирбо , Фёдор Сологуб

Исторические любовные романы / Короткие любовные романы / Любовные романы / Эротическая литература / Классическая проза