Снисхождение. Том 2

– Ну что? – бодро спросил меня Ватутин. – Едем к тебе в гости?

Меня совершенно не покоробил этот переход на «ты». Я вообще «выканья» не люблю. Нет, излишняя простота в общении и некое амикошонство мне тоже неприятны, но в данном конкретном случае «ты» более уместно.

– Все-то ты знаешь, – я застегнул пуховик. – Прямо недремлющее око какое-то.

– Предлагаю обойтись без шуток второй свежести, – Ватутин щелкнул пальцами. – И тебе это ни к лицу, и мне по сотому разу их слушать не придется.

Я как-то даже опечалился. Не скажу, чтобы мои слова были прямо вот совсем уж оригинальны, но все-таки…

– А Вику отвезут? – спросил я, садясь в автомобиль.

– Отвезут, отвезут, – заверил меня Ватутин. – Вызвал я уже машину, нормально все будет.

В машине я рассказал ему про букет, который получила Мариэтта, и о своих сомнениях по поводу того, кто ей его прислал. А почему бы и не рассказать? Информация со всех сторон подозрительная, а я вроде как с ними посотрудничал. Да и не вроде как – тоже. Я лицо заинтересованное, мне это не для галочки надо. Речь все-таки о моей голове идет.

– Записано, – сказал Ватутин, и впрямь записывая все это в блокнот. – Жалко, что чек не нашел. А те двое все мне рассказали, прямо спешно, перебивая друг друга. Инициатива-то знаешь от кого шла? По твоему новому назначению, в смысле?

– От Ядвиги, – пробурчал я. – Чего тут гадать? Вот же пся крев такая.

– Ты лучше на русском сквернословь, – попросил меня Ватутин. – А то уши режет такое обращение с польским языком. Но – да, она. Пролоббировала этот вопрос, заручилась поддержкой аж самой Вежлевой и еще пары начальников уровнем пониже, потом пошла с ним к Зимину. И пробила.

– «Самой Вежлевой»? – переспросил я. – А что, Маринка так высоко вскарабкалась за это время, что до нее просто так уже рукой не достанешь? И потом – она вроде рулила регионалкой, от которой до кадров и назначений дистанции огромного размера. Или я что-то пропустил?

– Да нет, где была – там и осталась, – Ватутин неодобрительно посмотрел на сигарету, которую я вертел в пальцах. – Просто эти двое друг друга терпеть не могут. И тут Свентокская сама идет к Вежлевой и о чем-то ее просит? Чудно, не сказать по-другому. Вывод – такая же странность, как и букет, про который ты мне рассказал. Как минимум – информация на хорошо подумать.

– Толку вот только в этом немного, – щелкнул зажигалкой я, прикуривая. – И не будет его. Что бы у нашей гордой полячки ни было в голове на самом деле, звучать будет одно и то же: «Это оптимальное кадровое решение», «Он наиболее подходящая кандидатура», «Личное у меня никогда не мешает служебному». Ну и так далее.

– Знаю, – Ватутин щелкнул клавишей и закрыл окно на двери автомобиля, которое я было приопустил. – Знаю. Но тем не менее. А что у тебя с Вежлевой, если не секрет? Марина сама звонила Зимину, буквально требовала тебе отдать эту должность.

– Флирт, – не стал скрывать я. – И некоторая личная симпатия.

– У Вежлевой нет симпатий, – резонно заметил Ватутин. – Мы это отлично знаем. У нее спланировано все, а что не спланировано, то отрепетировано.

– Значит, моя персона числится в ее планах, – выкинул окурок во вновь приоткрытое окно я. – Все, все, закрываю, не шуми.

У моего подъезда все было привычным и родным. Пара пакетов с мусором, один из которых был уже разодран бродячими собаками, кучи серо-желтого снега на тротуарах, две бабки, которые стоя на одном месте разговаривают с утра, дети, бегущие на горку в соседний двор. Я соскучился по этому всему – и сильно. Потому что у человека должен быть свой дом, то место, куда он возвращается, чтобы набраться сил. Набраться – а не тратить их без остатка, как это сейчас обстоит у меня.

– Дом, милый дом, – будто прочитал мои мысли Ватутин. – Что, дрогнуло сердце в сентиментальной истоме?

– Дрогнуло, – я похлопал себя по карманам. – Вот ведь! И не сообразил даже!

– Что такое? – Ватутин повернулся ко мне.

– Ключи! – зло сказал ему я. – Ключи-то! Как домой попасть? Дверь, что ли, с петель снимать? У меня их как той ночью вместе с «наганом» забрали, так и не отдали! А викин комплект – он в «Радеоне».

– Только за ключи переживаешь? – Ватутин хитро прищурился. – А засады не боишься? А ну как поджидают тебя в подъезде?

– Ага, – не поддержал его тон я. – Двое с носилками и один с топором, ждут не дождутся, еще с того года. Им что, делать нечего? Тем более что Ромео в ваших застенках сидит. Да ладно, не обижайся, застенки – не казематы и не гестапо. Но в принципе-то я прав?

– Конечно же, прав, – Ватутин прижал палец к уху. – Что там?

Дверь подъезда открылась, и из него вышел плечистый парень в черном пальто, что-то говоря на ходу.

– Чисто, – сообщил мне телохранитель. – Бинго. Пошли уже.

Понятно. И ключи мои, похоже, уже внутри подъезда, у напарника того молодца, что у двери стоит. А может, даже и не один у него напарник, может, их много на каждом этаже.

Сколько их было в подъезде – не знаю. У двери квартиры, которая была приоткрыта, обнаружился только один.

– И? – Ватутин посмотрел на белобрысого крепыша. – Что-то нашел?