Сногсшибательная Мэри (ЛП)

Энни свисает с моей шеи и вытирает нос. Пожимает плечами. Не говорит ни слова.

Обычно это прозвище заставляет её смеяться. Но не сегодня. Сегодня Энни выглядит испуганной и уставшей. Её волосы и лицо немного грязные, как будто она вспотела, пока спала.

Я не приглашаю Майкла в квартиру, потому что он и так войдёт, независимо от того, приглашу я его или нет. Повернувшись, я проношу малышку по коридору.

— Как твои дела? Как тот кукольный дом, который я купил для тебя?

Энни всё ещё молчит, поэтому я просто ещё сильнее сжимаю её руку и прижимаю лицо к своему плечу. Я несу её на кухню, открываю холодильник и отодвигаю в сторону молоко, чтобы добраться до йогуртов. Они все повышенной жирности, как я люблю. Именно такой йогурт сейчас нужен Энни. Её ноги свисают с моей руки, на которой девочка сидит, как на импровизированном стуле, и смотрит на меня.

— Какой вкус ты хочешь, мармеладка? — мы делаем это каждый раз. Ей нравится только один — самый дорогой в магазине: банановый пирог с кремом.

— Банан? — спрашивает она.

— Держи, этот с бананом.

Я сажу её на один из стульев и снимаю фольгу с контейнера. Пока Энни занята своим йогуртом, используя маленькую детскую ложку с пластиковым покрытием, которую я купил специально для неё, я спрашиваю Майкла.

— Что ты хочешь?

Он бродит по кухне. Открывает ящик, затем шкаф.

— Деньги. Что же ещё?

Я закрываю глаза. Помимо того, что мой брат-мудак пьёт, он ещё и серьёзный игрок. Хоть он и на две минуты младше, но всегда заставляет меня чувствовать себя пятилетним. Но я не хочу, чтобы у него на хвосте сидели букмекеры, потому что такое дерьмо может перевернуть жизнь Энни с ног на голову.

Этот парень прирожденный нарушитель спокойствия. Майкл не работал ни дня в своей жизни и никогда не учился в колледже. И я знаю, что это моя вина. Я был хорошим сыном, а он — плохим. Чем больше я увлекался футболом, тем хуже становился он. Пока не стал таким, как сейчас.

— Сколько?

— Давай десять.

«Чёрт тебя побери», одними губами говорю я ему, чтобы Энни не слышала.

Майкл смеётся.

— Не притворяйся, что у тебя их нет. Хотя ты хреново играешь, но я знаю, что они платят тебе зарплату.

Повернувшись к нему спиной, я вынимаю банан из миски и нарезаю его на тарелку, которую ставлю перед Энни. Когда она берёт один кусочек пальцами, я хватаю Майкла за руку и тяну его за угол. Теперь мы стоим лицом к лицу напротив термостата.

— Знаешь что? Нет. Я задолбался. Пошёл ты! Разбирайся с букмекерами сам.

Но Майкл только улыбается.

— Да? Как думаешь, что будет с твоей мармеладкой, когда я лишусь дома? Как ты будешь себя чувствовать?

Взглянув на кухню, я наблюдаю, как малышка кладёт небольшую порцию йогурта на кусочек банана и пытается засунуть его в рот. К сожалению, он падает на гранитную стойку.

— Я могу позаботиться об Энни. Разбирайся со своими проблемами сам, Майкл.

Он снова качает головой.

— Я её отец, придурок. У меня есть права. Мы уже прошли через это, или ты не помнишь?

Да, я чертовски хорошо помню. Это случилось, когда её мама ушла навсегда, а Майкл отправился в недельный запой. Я пытался получить опеку, но у меня недостаточно прав на Энни. Я дядя, а он — папа. И отсутствие у Майкла сердца никогда не станет для социальных служб достаточной причиной, чтобы забрать малышку. Чёртова система. Для чего она тогда вообще существует, если от нее нет никакого толку.

— И ей нужно к стоматологу.

Ненавижу его. Мой брат — мастер гребаной манипуляции и знает, что эта маленькая девочка — моё слабое место. Он знает это и вгоняет в меня нож.

Я наливаю себе чашку кофе, не спрашивая, хочет ли он.

— Я должен сходить в банк. Могу тебя удивить, но у меня нет 10 кусков, разбросанных вокруг, как будто я занимаюсь отмыванием денег.

Майкл пожимает плечами.

— Хорошо. Без разницы. Я подожду здесь. Возьму пиво, — он заглядывает в холодильник через моё плечо.

— Сейчас семь утра.

— А где-то сейчас пять, — он отталкивает меня в сторону, чтобы взять холодное пиво с полки.

Майкл открывает эту проклятую банку зубами, как варвар, а затем падает на диван и кладёт ноги на кофейный столик.

Я не религиозный парень, но я, чёрт побери, смотрю на светильник над собой и думаю: Господи, не позволь ей выйти. Не сейчас. Он всё испортит. Он всегда всё портит. Она хорошая, идеальная. Он увидит нас и сделает всё возможное, чтобы разрушить это.

— Слушай, — говорю я, стоя между братом и телевизором. — Я получу деньги и принесу их тебе сегодня.

— Чёрт, конечно, принесёшь, — Майкл нажимает кнопку включения, и телевизор оживает. — Подвинь свою задницу, Джеймс. Мне нужно посмотреть покер.