Сноха

Он устремляется к нам. С широкого шага переходит на бег. Поймав нас с Робертом и Бимкой в свои объятия, целует всех подряд. А когда Бимка облизывает ему лицо, счастливо смеется.

— Я нашел вас. Нашел, — повторяет довольно.

И только сейчас я понимаю, что наделала. Возвращение картин и признание Кирилла виновным может выйти мне боком. Если Косогоров пытается отмазать сына, а я ему спутала все карты, то он никогда меня не простит.

— Скажи как есть, — предупреждает внутренний голос.

— Потом, потом, — поет душа. Я утыкаюсь лицом в грудь Косогорова и тихонечко вдыхаю аромат селективного парфюма, смешанного с запахом чистого мужского тела.

— Я приехал за вами, — рычит Вадим, прижимая меня к себе. Рядом с криками и улюлюканьем носится Роберт, привлекая внимание прохожих.

— Пойдем домой, — предлагаю я, ухватившись за кашемировый рукав. Чувствую нежный ворс подушечками пальцев и ни за что не желаю больше расставаться с Косогоровым.

— Я приехал за вами, — повторяет Вадим еще раз. — Через месяц свадьба…

— Так вроде срок уже прошел, — говорю я, вспоминая, как рыдала всю ночь накануне дня Икс.

— Я попросил передвинуть дату регистрации, — бросает Вадим по дороге. И мне хочется заорать во все горло «Узнаю друга Васю! Опять все решил сам, не посоветовавшись со мной!».

— Ты не рада? — напрягается Вадим и даже останавливается посреди променада. — Передумала выходить за меня?

— Не надейся, — отрезаю я. — Только сначала хочу кое-что тебе рассказать…

— Все разговоры потом, — хрипло бурчит он. — Все потом, Олюшка. — Я думал, сдохну от тоски. Больше никогда не бросай меня, слышишь?

Вадим утыкается носом мне в макушку. А потом, заметив, что Роберт побежал вперед, быстро накрывает мои губы своими. Короткий, но очень чувственный поцелуй возносит меня к небесам и тут же возвращает обратно.

Около моего дома стоит машина Джейка, а он сам топчется возле калитки.

— Я звоню, а ты не отвечаешь, Олга, — замечает он с укоризной и внимательно разглядывает Косогорова. Тот тоже смотрит на здорового лысого мужика с прищуром.

— Что это за чучело, Оль? — рычит Вадим, не сдерживаясь.

— Джейк Найт, — представляется мой давний знакомый и на чистейшем русском обращается к Вадиму. — Чучело прекрасно понимает ваш язык, сэр… Ты доверяешь этому человеку, Олга? — переводит взгляд на меня.

— Как самой себе, — киваю я. — Это мой муж, Джейк. Он приехал за нами.

— Тогда я спокоен. Дома тебя встретят с почестями, — улыбается Джейк.

— Я… я нашла картины, Вадим… Нужно их вернуть в Россию, — торопливо объясняю я Косогорову. В душе боюсь его реакции. Сейчас развернется и уйдет. В который раз выберет сына.

- Правильное решение, — кивает Вадим, понимая о чем идет речь. — Картины нужно вернуть в музей. Горжусь тобой, Олюшка

Глава 29

Вадим

Нет, не так я представлял себе нашу встречу в Эдинбурге. Думал, нагряну неожиданно. Ольга откроет, а я, подхватив ее на руки, зацелую до оргазма, потом отнесу наверх в спальню и уже не выпущу до утра.

Но подъехав к весьма экзотичному дому на такси, я не сразу понимаю, что внутри никого нет.

Ушли? Переехали?

— Они гуляют по пляжу, — сообщает мне в трубку осведомитель. — Здесь поблизости. Идите по дорожке к променаду, а потом возьмите чуть левее. Увидите…

Ноги несут меня сами к пляжу и к долбаной аллее, по которой шатается праздная публика.

Сказал бы кто, не поверил бы… Но целый месяц я только и думал, как встречусь с Ольгой и Робертом. Даже подарки для сына заготовил — парочку машинок Феррари.

Выйдя на променад, сразу замечаю две знакомые фигурки. Ольга, чуть отрешенная и скорбная, стоит, подняв лицо к небу и солнцу. И мне даже с такого расстояния кажется, что она плачет. Сердце сковывается острой болью.

«Ты тоже хорош, придурок, — пеняю самому себе. — За целый месяц не удосужился даже разок позвонить!»

Ускоряю шаг, желая обнять любимую и поцелуями осушить ее слезы. Хочу подхватить на руки Роберта и прижать к себе маленькое тельце. Улыбаюсь как идиот, понимая, что меня заметили и спешат навстречу. Счастье бьет через край, как только вся компания, включая мокрого Бимку, оказывается в кольце моих рук. Любимая, всхлипывая, прячет лицо у меня на груди, Роберт что-то возбужденно рассказывает, а глупая собака старательно вылизывает мне лицо.

— Ты этого хотел, — поднимает голову внутренний циник.

— Я об этом мечтал!

В голове судорожно вертятся мысли. А дальше что? Пойдем в ресторан или останемся праздновать дома? Обнимаю Ольгу, и даже не верится, что моя любимая рядом и счастлива.

Смотрю по сторонам, в душе не ведая, как можно жить рядом с холодным морем. Изо дня в день смотреть на свинцовые воды и такое же небо. Ходить по мокрому песку и ежиться от пронизывающего ветра. Но если Ольге здесь нравится, то и мне сгодится! Не захочет возвращаться, продам к едреной матери долю в новой клинике и поселюсь здесь со своей семьей. По большому счету меня ничего не держит на родине. Ни родители, ни старший сын. Мать и отец, по сути, передали и даже не сочли нужным извиниться.

— Ну, вот так, — отмахивается отец в последнюю встречу.