Сноходец

Иногда на выходных приезжал Вовка из Валдая. Они с отцом переехали в районный центр пару лет назад, но парень все равно продолжал возвращаться сюда при каждом удобном и не очень случае, приезжая к другу, ближе которого никого не было. Только теперь между друзьями выросла стена. Они встречались, напивались как-то горько и безрадостно. Однажды Вовка сорвался, принявшись упрекать, кричать на Лешку:

— Почему она? Все равно ведь ничего не выйдет! Только жизнь ей испортишь, ты, ублюдок! Почему она?

А потом они дрались во дворе. Никто не полез их разнимать, все стояли и молча смотрели. И это было страшно. Не вытерпев, поняв, что словами не разнять, что эти два придурка поубивают друг друга, Яринка схватила ведро с водой и выплеснула на дерущихся. Поймав момент, когда они остановились от подобной неожиданности, она влепила обоим по внушительной пощечине.

— Люблю я его, понял?! — рыкнула она на Вовку.

— Дурочка, потом возненавидишь, — ответил он, присел под стену бани и, закрыв лицо руками, неожиданно заплакал. Сбежавшиеся на драку молчали, пряча взгляд. Никто не попытался объяснить Яринке, за что же она должна возненавидеть человека, который ради нее готов на все, который любит так трепетно и нежно, даже если не говорит об этом. Вот только судят не по словам, а по поступкам.

Причин поведения Вовки Яринка так и не узнала тогда. Ей не хотелось верить, что два друга влюбились в одну девушку, и из-за этого такое противостояние. Здесь чувствовалось что-то другое, но что — понять девочка не могла. Ощущение было такое, словно Вовка за нее переживает, как друг, как брат, возможно… как человек, который чувствует ответственность, потому что именно он их познакомил. Словно бросил беззащитную жертву в пасть голодным львам. Это сквозило в его словах, в его поступках. Он даже сделал ей предложение, пообещав быть примерным мужем и расписаться, как только она получит паспорт. За что и отхватил еще одну пощечину. Со временем страсти улеглись, и дружба вроде бы наладилась.

Лето подходило к зениту. Лешка сказал, что ни в какое училище Яринка поступать не будет, закончит десять классов и поступит в институт, учиться будет в Питере, там есть где жить и вообще, решение всех вопросов он берет на себя. Девочка не возражала. Она уже привыкла, что этот человек решил всерьез заняться ее жизнью. Она не знала, почему так доверяет, все еще злилась и не понимала, почему он не может принять их отношения, хотя и чувства очевидны, да и все окружающие давно смирились с тем, что в жизни Лешки появилась та, за которую он — в огонь и в воду.

— Какая она? — спросила как-то Яринка на дискотеке Оксану, новую знакомую.

— Кто она? — та искренне удилась этому вопросу.

— Та, из-за кого Лешка не может принять наши отношения, — естественно, что в голову девочки лезли всякие глупости, и она пыталась отыскать причину всего происходящего, таких вот неопределенных отношений, такого сочувственного отношения окружающих. Ведь не бывает дыма без огня.

— Не было никого, и вряд ли будет. И тебя не будет. Сама уйдешь, уж я знаю. Только не мне об этом говорить. Захочет, сам расскажет. Только будь готова ко всему и береги нервишки. Жалко тебя, врагу не пожелаешь так ошибиться. Любишь?

— Люблю.

— Возненавидишь. Не простишь. И его жалко, дурака. Ведь действительно влюбился, вот кретин.

— Что все это значит?! — все эти тайны порядком надоели девочке, она вцепилась в воротник подруги, стремясь вытрясти из нее правду.

— Не мне говорить, не спрашивай. Убей, но не скажу.

Они ходили вместе в баню. Яринка видела, как Лешка жадно пожирает ее тело глазами и не смеет прикоснуться. Он никогда не раздевался полностью, оставаясь в рубашке и плавках. Смеялся, говорил, что маленьким девочкам нечего смотреть на взрослых мальчиков, однако не отказывал себе в удовольствии рассматривать Яринку. Она злилась, она хотела большего. В ней слишком рано проснулась женщина, жаждущая полноты отношений. И безгранично верила ему. А потом наступил день, когда проснулась ненависть. Девочка даже не подозревала, что может ненавидеть настолько сильно и всепоглощающе. Она обрекла себя всю жизнь сгорать в этой ненависти. Бессильной ярости, когда ничего не силах сделать.

Они вышли из переулка, направляясь в магазин по поручению Фаины. Вышли и остановились. Две женщины шли им навстречу. Узнав одну из них издали, Лешка, улыбнувшись, хмыкнул: "Валька". Собственно, ничего странного, она и раньше приезжала. Он не сразу понял, почему застыла и побледнела Яринка, почему резко развернувшись, она сорвалась и побежала назад к дому, мимо него по берегу. Она бежала так, словно за ней гналась стая бешеных собак. Лешка догнал, вернул домой, о магазине не было и речи — девочку трясло.

А дома на кухне сидели Фаина, Валька и… мать Яринки, Мария. Последняя ехидно улыбалась. Как оказалось позже, она перехватила письмо девочки брату, так и узнала адрес Валентины, потому что Яринка поставила его обратным. И приехала.

— И зачем? — вместо приветствия спросила девочка, выпустив все колючки, которые смогла отыскать в себе.