Снова любить

— Вот почему я пришла сюда, Иоанн, — призналась она. — Когда сегодня я увидела его на арене, то не поверила своим глазам. Мне надо было убедиться, прежде чем клясться в верности Аспару. Теперь мы с Вульфом Айронфистом должны поговорить друг с другом, а потом я останусь в этой комнате до утра. Однако когда рассветет, я прошу помочь мне вернуться на виллу Маре. Помоги также Касии. Сделав все разумно, мы сможем сохранить происшедшее в тайне от принца Василия. Она любит его, ты знаешь.

Иоанн кивнул:

— Да и принц любит Касию, но не может сказать ей об этом. Он проговорился однажды, когда был пьян. Когда кончится эта ночь, я расскажу ей. Думаю, Касии будет приятно. А сейчас я должен покинуть вас, пока Габрас не заподозрил неладное.

За Иоанном закрылась дверь, и Вульф задвинул ее деревянным буфетом, чтобы никто не помешал их уединению. Сердце Кейлин бешено стучало. Это действительно Вульф! Трясущимися руками она наполнила бокалы вином и взволнованно отпила глоток, когда он повернулся к ней и взял свой бокал.

Быстро осушив его, он резко сказал:

— Итак, ты должна выйти замуж. У тебя вид процветающей и горячо любимой женщины.

— А ты, полюбивший меня за мои земли, бросил их довольно быстро. Ты говорил, что устал от сражений, но, видимо, доходы гладиатора более высокие, и у него, конечно, больше привилегий, чем у простого солдата в легионе. — Кейлин чувствовала, что сделала глупость, придя сюда, и еще большую глупость, решив, что между ними все кончено.

— Как ты оказалась в Византии? — спросил он.

— На галере с рабами из Массилии, Вульф Айронфист, — не очень любезно ответила Кейлин. — Меня провели через всю Галлию, чтобы доставить туда. А до этого держали в наркотическом состоянии в загоне для рабов в Лондиниуме. — Она глотнула вина. — Я верю, наш ребенок жив, но что Антония сделала с ним? Пытался ли ты разыскать его?

— Антония сказала, что и ты, и ребенок погибли при родах, — оправдывался он, а затем рассказал, что ему стало известно после того, как он пришел на виллу Антонии, чтобы забрать Кейлин домой.

— А как же наши тела? — спросила Кейлин сердито. — Ты даже не попросил взглянуть на наши тела?

— Она сказала, что сожгла обоих, и даже дала мне сосуд с пеплом. Я похоронил его там, где похоронена твоя семья, — закончил он беспомощно. — Я подумал, что твое желание было бы именно таким.

Мрачный юмор охватил Кейлин, и она засмеялась:

— Я подозреваю, что ты похоронил сосуд с древесным или угольным пеплом. — Она осушила бокал и налила себе еще вина.

— Как ты познакомилась с Иоанном Максима? — спросил он неожиданно.

— Он купил меня на рынке рабов и привел сюда, — ответила она холодно. — Ты уверен, что хочешь знать дальнейшее?

Вульф понял: это уже другой человек, но какой? Он медленно кивнул. По ходу ее рассказа его лицо отражало то гнев, то боль, то сочувствие. Когда она закончила, он долго молчал, а затем сказал:

— Как же мы позволили Антонии Порции разрушить наше счастье, Кейлин Друзас?

— О, Вульф, — ответила она, — прошло так много времени! Я думала, ты остался на землях моей семьи. Я решила, ты взял другую жену и имеешь ребенка. Откуда мне было знать, что мы встретимся здесь, в Византии, или еще где-нибудь на этой земле? — Она вздохнула и наклонила голову, чтобы скрыть внезапно брызнувшие слезы.

— Значит, так ты распорядилась своей жизнью? — с горечью произнес он.

— А что я могла сделать? — крикнула она. — Аспар избавил меня от этого ада и сделал меня свободной. Он дал мне кров и полюбил меня. Он предложил свое имя, чтобы защитить меня. Я научилась любить его, Вульф Айронфист!

— И забыла нашу любовь, Кейлин Друзас? — спросил он жестко. Протянув руки, он резко привлек ее в свои объятия. — Ты забыла, что когда-то было между нами, ягненочек? — Его губы нежно коснулись ее лба. — Когда Антония сказала, что ты и ребенок умерли, я был опустошен. Я не мог поверить в это, и тогда она вручила мне этот чертов сосуд с пеплом. Я вернулся в наш дом и похоронил его. Я пытался жить там, но ты была повсюду. И дом, и земли — все было пронизано твоим существом! А без тебя ничего не существовало. Без тебя, Кейлин, все потеряло смысл. Однажды утром я проснулся, взял шлем, щит и меч и ушел. Я не знал, куда я брел, но знал — мне надо уйти от твоей памяти. Я прошел через всю Галлию и Италию. В Капуе в таверне я встретил гладиаторов. Там я поступил в школу и, начав участвовать в боях, быстро стал чемпионом. Я не боюсь смерти, понимаешь? Этот страх — самый главный враг гладиатора, но я не чувствовал его. Почему? Я потерял все, за исключением жизни, которой теперь не дорожил.

— И ты освободился от памяти обо мне в боях, в кувшине с вином или в объятиях других женщин, Вульф Айронфист? — спросила она.

— Ты всегда была со мной, Кейлин Друзас. В моих мыслях и в моем сердце, ягненочек. Боюсь, я не смогу убежать от тебя. — Он теснее прижал ее, вдыхая ее аромат и касаясь щекой ее головы.

Камень, в который превратилось ее сердце, когда она снова увидела его, начал крошиться.

— Что ты хочешь от меня, Вульф? — спросила она мягко.