Снова любить тебя

– Мне неинтересно, – пожала плечами, волнуясь лишь об одном, чтобы сын не проснулся. Волков мог с легкостью напугать ребенка своим стальным тоном. Только, кажется, он совершенно об этом не думал и не заботился. Ему вообще было плевать на происходящее. Вот, честное слово, лучше бы он не появлялся.

Глядя на мужа, я убеждалась, что нам лучше держаться друг от друга на расстоянии. В его присутствии мне было неуютно и холодно. И эти ощущения пугали, когда все успело так поменяться? Ведь еще недавно мы были счастливы, что стали родителями. Радовались первому слову малыша, первому зубу и шагам, а теперь?! В этот миг я боялась за свою жизнь, за судьбу маленького человечка.

– Понятно, – хмыкнул Волков, – что ж… начну тогда с другого, – засучив рукава рубашки, присел он на край кровати. – Я хочу, чтобы ты отказалась от ребенка и покинула этот дом!

– Что? – в первое мгновение у меня пропал дар речи. Я слова не могла вымолвить, только ресницами хлопала, пытаясь переварить его фразу. – Как это отказаться? – произнесла дрожащим голосом. – Ты в своем уме? Где это видано, чтобы мать бросала собственного дитя?

– Я хорошо заплачу, – сухо выдал Волков.

Он курсы валют обсуждал и то с большими эмоциями в голосе. А здесь речь шла о сыне. Нашем сыне, черт подери!

– Можешь подавиться своими деньгами, – процедила я со злостью, – но ребенка я не отдам никому.

– Хорошо, – всплеснул Женя руками, – если ты не желаешь по-доброму все решить, мне придется разговаривать с тобой иначе, Марина, – оскалился он, явно не собираясь останавливаться лишь на словах.

Страх волной накрыл с головой, выбивая кислород из легких. Мне казалось, что я умру в эту секунду. В груди горело огнем и некуда было бежать. Мне негде было спрятаться, слова супруга набатом звучали в голове, вызывая дрожь в коленях.

Боже, за что? Почему со мной такое происходит?! Что я сделала не так в этой жизни, чем заслужила подобный гнев?!

Слезы застыли в глазах, норовя вот-вот скатиться горохом по щекам. Хотелось кричать, молить о помощи, но к кому бежать?

Надежда блеснула в сердце, что, может, успеет Вера. Найдет юриста, который не испугается пойти против моего мужа, для которого количество нулей в чеке не станет решающим аргументом. Мне так хотелось, чтобы сохранился шанс вырвать сына из лап человека, который называл себя отцом!

– Зачем тебе это? Отпусти меня. Я уйду с Сашей. И больше никогда… Никогда не побеспокою тебя.

– Ты можешь проваливать прямо сейчас, где дверь знаешь, а вот пацан, – подошел Женя ближе, – останется здесь.

В его голосе был лишь холод. Зимний. Злой. Колючий. Пробирающий до костей и заставляющий поскуливать.

Волков протянув руки к ребенку, желая его забрать у меня. Я только крепче прижала Сашу к груди, чувствуя, как ровно бьется его сердце. По щекам катились слезы, кровь пульсировала в венах, заставляя шептать про себя как мантру – не сдавайся!

А был ли выход из этого ада?!

Я тонула, шла на дно и некому было протянуть мне руку. Только на себя могла рассчитывать, но как… Как мне бороться с человеком, у которого имеются все инструменты, чтобы надавить на меня, растоптать и развеять по ветру.

Муж, не разводя церемоний, уверенно выхватил из моих рук спящего ребенка, чтобы в следующий момент положить его обратно в люльку. Взглянул на него без особой теплоты, словно малыш был всего лишь китайской пластиковой куклой.

Мое материнское сердце, кажется, разорвалось в этот момент. Тошнота подступила к горлу, я открывала рот, пытаясь сделать глоток воздуха, но не могла. Паника, как паутина паучья, сковала все тело. Это был конец!

– Проваливай, – резко заявил Волков, смерив меня взглядом. – Я скажу водителю, чтобы отвез тебя на вокзал.

– Почему? – прошептала я одними губами, – зачем ты так со мной? Думаешь, смогу бросить сына?

– Мне абсолютно безразлично сможешь ты или нет. Бумаги готовы, тебе необходимо лишь подписать их. Сегодня ты откажешься от материнских прав. Забудешь обо всем и уедешь как можно дальше. Иначе…

– Иначе что? – не выдержала я. Из последних сил вцепилась в ворот рубашки Волкова, ненавидя его всей израненной душой. – Ты уничтожишь меня, сотрешь мою память? Я мать, – выплюнула ему эти слова в лицо, – и никто не посмеет забрать у меня моего сына.

– Андрей, – рявкнул Волков и тут же в комнату вошел Болотов, хмуря брови.

Прихвостень. Что еще ожидать от этого бесчувственного мерзавца?! Он только рад был выслужиться перед боссом, не обращая внимания на фоны.

– Проследи, чтобы Марина покинула резиденцию и больше ее не подпускать даже к забору.

Болотов тут же отчеканил, что все понял и сделает, как от него требуют, а я только головой покачала, проклиная этих двоих.

– Подонки, я вас ненавижу, – скрываясь на крик, выпалила я, пока Андрей пытался вывести меня из комнаты.

С каждым шагом я умирала, сгорала заживо. Рвалась обратно к сыну, но меня не пускали. Железной хваткой Андрей удерживал меня за талию, а потом, видимо, не выдержав, просто подхватил на руки, перекинув через плечо, и выволок в коридор, закрыв рот своей широкой ладонью.

– Не ори, – шикнул он, – весь дом всполошишь.