Снова три мушкетера

- Не только по этой причине, сударь.

- Какова же другая?

- Я был продан в рабство!

- Проданы в рабство?! Черт побери!

- Сколько раз я повторял то же самое, сударь, когда сделался рабом богатого плантатора. Но в Западных Индиях порядки не такие, как в Европе. Там идет такая же торговля людьми, как в Турции, сударь. Слуг покупают и продают, как у нас лошадей.

- Ах, черт возьми! - воскликнул д'Артаньян, припомнив, как, по наущению Атоса, он чуть было не сыграл в кости на Планше.

- Да, да, сударь, - продолжал между тем помощник капитана, не будучи в состоянии верно оценить чувства собеседника. - Встречаются люди, которые недурно наживаются на таком промысле: они едут во Францию, набирают людей горожан и крестьян, - сулят им всякие блага, но на островах мгновенно продают их, и у своих хозяев эти люди работают как ломовые лошади. Больше того, сударь, - этим беднягам достается больше, чем неграм. Плантаторы объясняют это тем, что негры работают всю жизнь и, следовательно, их необходимо беречь, а белых покупают лишь на какой-то срок и поэтому эксплуатируют их безо всякого зазрения совести.

- Возможно ли, чтобы христиане так относились друг к другу перед лицом язычников! В таком случае это отпетые негодяи.

- Не все из них таковы, сударь. Жизнь там суровая и вынуждает людей поступать таким образом. Однако встречаются сущие изверги - они заставляют работать на плантациях своих слуг с утра до ночи прямо под палящим солнцем, здоровых или больных. Случается, что в те места попадают и дети обеспеченных родителей, которые не выдерживают этих условий. Иногда они умирают во время работы - хозяева говорят в таких случаях: "Шельма готова подохнуть, лишь бы только не работать". Я сам видел такое в бытность рабом у одного богатого плантатора.

- Поистине много чудес на свете, и не все из них приятного свойства, заметил мушкетер. - Однако как же вас угораздило попасть в рабство к плантатору, любезный Эвелин?

- Дело было на острове Эспаньола, - отвечал помощник капитана. Должен заметить - славное вино, сударь.

- Согласен с вами, - незамедлительно откликнулся д'Артаньян. - Ваше здоровье.

- И за ваш успех, господин де Кастельмор. Итак, я сказал, что случилось это неприятное для меня событие на острове Эспаньола. Его открыл в 1492 году шевалье Колумб, посланный доном Фернандо, королем Испании. С тех пор он и остается испанским, а столица острова называется Санто-Доминго. И этот, и другие города и селения построены испанцами, и поскольку климат там удивительно теплый и ровный, то они занимаются плантаторством и возделывают какао, или попросту - шоколад, сударь, а также имбирь и табак.

- Шоколадные плантации! - заметил д'Артаньян. - Звучит недурно.

- Не могу с вами не согласиться, сударь. Однако должен заметить, что именно из-за этих проклятых плантаций мне и пришлось гнуть спину с неграми и прочими, прости Господи, алькатрасами!

- Я вам от души сочувствую, мой друг, но кого вы называете этим странным словом?

- Каким, сударь?

- Эль... Аль... Черт побери, любезный Эвелин, боюсь, что добрый рейнвейн, содержащийся в бочонках вашего корабля, лишает меня возможности выговорить его внятно.

- Я, кажется, начинаю понимать, сударь. Вы имеете в виду алькатрасов?

- Да-да, именно это я и хотел сказать. Кто же они - эти загадочные...

- Алькатрасы? Нет ничего проще, сударь. Видите ли, в тех отдаленных местах мало европейских женщин. Сказать по правде, их нет вообще. Поэтому испанцы часто берут себе в жены индианок и от них производят потомство вот эти-то полукровки и зовутся алькатрасами <Здесь/>Эвелин допускает неточность. Алькатрасами называли потомков от смешанных браков негров с индейцами>.

- Вот как! Теперь я понял, что вы имеете в виду. Продолжайте, любезный Эвелин, продолжайте. Мне не терпится понять, как могло получиться, что вы попали в эту милую компанию.

- Ах, сударь! В эту милую компанию с неграми и прочими людьми разнообразного цвета кожи я попал по вине моей собственной Компании - то есть Вест-Индской, простите меня за этот невольный каламбур.

Компания решила заняться прибыльной торговлей с испанцами и высадила на Эспаньоле целую армию своих слуг и уполномоченных, среди которых оказался и я. Однако Компании не повезло. Она надеялась вступить в сделку с враждебной нацией, а такого быть не могло. Каждый из испанцев, будь то солдат, охотник или плантатор, вначале покупал все в долг, но, когда дело дошло до оплаты, никто платить не стал. Тогда Компания была вынуждена отозвать своих агентов и приказала им продать все, что у нее было, а торговлю свернуть. Все слуги Компании, в том числе и ваш покорный слуга, сударь, - снова прошу прощения за неудачный каламбур, - были проданы кто за двадцать, кто за тридцать реалов.