Снова три мушкетера

- Вот на этой скорлупе прыгать в бушующий океан?!

В ответ Гримо красноречиво развел руки, давая понять, что другого не остается.

- Всех солдат немедленно в трюм - откачивать воду! - командовал капитан Ван Вейде, который незадолго до этого отправился было отдохнуть, будучи сменен своим помощником.

Теперь капитан понял, что поспать ему не удастся.

- Всех, кто без дела шляется по палубе, - в трюм! - коротко бросил он, заметив Гримо и Планше, пристроившихся около шлюпки.

Гримо и Планше были бесцеремонно препровождены в трюм, где им пришлось принять участие в авральных работах по спасению судна.

Пока французы и ларошельцы, предводительствуемые боцманом фелуки, боролись за плавучесть судна в трюме, наверху происходил следующий разговор.

- Похоже, нас сильно отнесло к западу, - сказал помощник, подойдя к капитану. - Пробоина заделана кое-как и, видно, не выдерживает такой болтанки.

Капитан молча кивнул, хмурясь и недовольно поводя головой.

- Шлюпка примет только девять, от силы - десять человек. Только экипаж, - снова нарушил молчание г-н Эвелин.

Капитан Ван Вейде досадливо поморщился и кивнул снова.

- Если вода в трюме будет так быстро прибывать и дальше... - помощник не закончил фразу, но обоим морякам все было ясно и без лишних слов.

Стихии разыгрались всерьез. Матросам не удалось вовремя убрать все паруса, и некоторые были сорваны резкими порывами ветра. Люди в трюме выбивались из сил, но воды становилось все больше.

Видя, что сейчас некому его удерживать в трюме силой, Планше подошел к лестнице и принялся карабкаться наверх. Гримо подошел и дернул его за ногу.

"Куда?" - задал он безмолвный вопрос.

- Ты понимаешь, что в шлюпке нет места на всех?! - закричал Планше в ответ.

Гримо пожал плечами.

- Ты бочонки из-под рейнского видел? - продолжал Планше. - Они послужат поплавками.

Гримо вопросительно посмотрел на него.

- Плот, плот! - прокричал Планше. - Поплавки для плота!

С этими словами он с обезьяньей ловкостью устремился наверх. Гримо колебался лишь мгновение. Он последовал за товарищем.

- Чертовы французы дали деру, - злобно проворчал боцман, заметивший эту сцену.

Однако у него не было времени, чтобы отвлекаться на такие пустяки.

Один за другим ларошельцы бросали работу - они не могли больше рукой пошевелить из-за крайней усталости.

- Они нас задраят здесь, в трюме, а сами спустят шлюпку и уплывут! крикнул один из солдат.

- Нас задумали утопить, как котят! - подхватил другой.

Поднялся ропот.

В люке показалась голова помощника капитана.

- Эй, Дирк, что у вас там? - позвал он боцмана, вглядываясь в темноту.

- Эти канальи не хотят работать, - хрипло отвечал тот.

Сам он заменял по меньшей мере троих.

- Поднимись-ка наверх, - крикнул Эвелин.

- Слышали? - злобно проговорил один из солдат. - Ясное дело - они хотят вытащить своего и захлопнуть нас в трюме.

- Не пускайте его. Не давайте ему уйти! - заорали солдаты.

Течь все увеличивалась, и люди в трюме вынуждены были стоять по колено в воде.

- Это все одна шайка, - гомонили ларошельцы. - Те двое, что удрали первыми, приплыли вместе с нами.

- Дирк, где ты там?! - нетерпеливо крикнул сверху помощник капитана.

- Вот я тебе сейчас покажу Дирка, - пробормотал солдат, хватаясь рукой за перекладину лестницы.

- Назад, канальи! - свирепо орал боцман. - Надо спасать корабль!

- Пора спасать свою шкуру, - отвечали ему, наперебой устремляясь к трапу, ведущему наверх.

Ларошельцы были до того измучены, что не сразу могли подняться по ней и мешали друг другу.

Ветер продолжал задувать с ужасающей силой. Свинцовые валы, увенчанные шапками белоснежной пены, налетали один за другим, ударяя в борт накренившегося судна. Полузатопленный корабль издал глухой стон, словно умирающее живое существо, лег на бок и затонул.

Глава восемнадцатая

Снова в Париже

Капитуляция Ла-Рошели еще больше укрепила позиции Ришелье, так как все во Франции, а равно и за ее пределами, прекрасно понимали истинное значение этого события.

Его величество, пребывавший в своем обычном меланхолическом расположении духа, давно уже хотел возвратиться в Париж, а так как теперь уже ничто не препятствовало осуществлению его желания, он сразу же после подписания капитуляции приказал собираться в обратный путь.

Сборы затянулись, но наконец королевский кортеж выступил из ставки короля, находившейся в Ла-Жарри.

Само собой разумеется, что мушкетеры роты де Тревиля сопровождали короля, и д'Артаньян чувствовал бы себя почти счастливым, гарцуя рядом со своими товарищами в новеньком мундире лейтенанта, если бы не омрачавшие его чело мысли о разлуке со своей очаровательной спасительницей - Камиллой де Бриссар.

- Друзья, - сказал д'Артаньян, - как приятно думать о том, что под Ла-Рошель мы прибыли порознь, а возвращаемся в Париж все вместе. И больше над нами не висит постоянная угроза, которая исходила всегда от этой страшной женщины.

- Вы имеете в виду миледи? - спросил Арамис. - Что до меня, то я полностью разделяю ваши чувства, д'Артаньян.

- Черт возьми! И я тоже! - энергично воскликнул Портос и для убедительности взмахнул кулаком.