Сновида

— Ну почему пользовались? — с обидой спросил он. — Просто я хотел дарить тебе позитивные эмоции. И мне кажется, справлялся с этим хорошо. И из этого следует вторая причина моего молчания — ты очень впечатлительна, и всё увиденное в реальности, потом обострённо переживаешь во сне, что могло нам помешать нормально провести исследования. Пойми, чтобы подобрать тебе лекарство, требовалось исследовать тебя в состоянии, приближённом к реальной жизни. И нам это удалось. А узнай ты о нас, исследования пришлось бы прекратить на длительный срок, чтобы ты привыкла к нам и взяла себя в руки. А вообще, мы как раз собирались со дня на день рассказать тебе всю правду. Поверь, я правду говорю… Ну, а если быть до конца откровенным, есть и третья причина моего молчания. Ты мне нравишься. Причём сильно. Понимая, что после ухода мужа ты перестанешь доверять мужчинам, я хотел тебе сначала показать, что не стоит ставить на себе крест, а потом уже рассказывать кто я. И если дашь шанс, то избавление от снов будет лишь малой частью того, что я могу тебе дать. Между нами уже есть духовная связь, и ты сама это признавала.

Прекрасно понимая, что имеет в виду мужчина, я испытала ещё больший стыд и процедила:

— Ничего я не признавала! Я думала, что общаюсь со своим мужем! А вы… вы даже…, — я не могла подобрать нужного слова и мужчина тут же вставил:

— Не человек? Выродок? — спокойно спросил он. — Ириша, так и ты не обыкновенный человек. Простые люди не способны тебя понять. Много ли у тебя сейчас друзей? Сколькие после аварии тебя проведывали и поддерживали отношения? И как отнеслись, узнав, что ты начала страдать сомнамбулизмом? Не нацепили ли они ярлык «ненормальная» или «больная»? Разве не стали тебя избегать? Я даже могу сказать, что они думали, и вещи это очень неприятные. Например, что твои травмы головы могли повлиять и на психику. Тебя стали побаиваться, думая, что можешь и броситься на человека, если, как они выражались, тебя перемкнёт. Они считают твоё состояние болезнью и шарахаются от тебя. Люди всегда избегают больных людей, потому что либо боятся заразиться, либо чувствуют вину, что сами здоровы, либо устают испытывать жалость к больным…

— Не правда! — выкрикнула я. — Они не считают меня ненормальной! И это я прекратила поддерживать с ними связь, чтобы минимизировать впечатления, которые потом влияют на сны…

— А они и рады были этому. Ведь ты стала не такой, как они, а значит, общее для вас начало теряться. А представь, что было бы, скажи ты им, что ещё и сновида. Человек, способный перемещаться во снах, считывать чужие эмоции, приносить вещи… Да они бы испугались этого. Ты даже поговорить об этом с ними не можешь, а я тебя всегда пойму, — с нежностью сказал мужчина и сделал шаг ко мне.

— Не надо мне ни понимая, ни чего-либо другого, — сжавшись, ответила я. — Не приближайтесь ко мне! Попользовались мной и хватит! Больше такого не будет!

Мужчина замер, в упор глядя на меня и я перестала дышать, не понимая, что он сейчас испытывает. «Ох, надеюсь, он не разозлился! Я сейчас полностью в его власти и можно ожидать чего угодно», — испуганно подумала я, но уже спустя пару секунд с облегчением выдохнула, когда метаморф мягко сказал:

— Ириша, я желаю тебе только лучшего, поэтому не стоит на меня смотреть со страхом и недоверием. А чтобы подтвердить это, оставляю выбор за тобой и даю время на размышление.

Сказав это, он улыбнулся и вышел из комнаты, оставив меня одну.

* * *

Выйдя в коридор, Лука направился к двери по соседству и, открыв её, зашёл в комнату, отделанную в тёмно-сиреневые тона. Здесь уже находились Тимур и Роман, сидящие возле большого монитора, на котором виднелось изображение комнаты, где находилась молодая женщина.

— Ты идиот? — яростно прошипел Роман, поднимаясь с дивана. — Что ты там наплёл про выбор? У неё нет выбора! Она должна нам помогать и точка! И что это за обещания, что мы отпустим её, как только браслеты окажутся у нас?! Выпускать из своих рук сильную сновиду я не собираюсь!

— Роман, ты же знаешь, когда людям кажется, что они могут выбирать, то лучше идут на контакт, — начал сдержанно говорить Лука, но его прервал Тимур:

— А ещё лучше они идут на контакт, когда от их решения зависит жизнь близких для них людей! Сказал бы, что если она откажется, то её мамаша пострадает, и она бы молила тебя не трогать её и сразу бы согласилась на всё!

— Не вижу смысла сейчас сыпать угрозами, — холодно ответил Лука. — Это мы всегда успеем. Да и глупо сейчас пугать её. Она очень впечатлительна, и если запугать её, это может отразиться на способностях и скорости обучения…

— А если она сейчас откажется?! Что будешь делать, а? Всё равно ведь пугать придётся! — Роман едва сдерживал себя.

— Она не откажется, — чеканя каждое слово, произнёс Лука. — Ира не дура, и понимая, что лекарство от её бед в наших руках, согласится сотрудничать. Она прекрасно осознаёт, что пока не вылечится, нормальной жизни не будет.

— Да, а дальше? Как ты объяснишь ей, что мы не собираемся оставлять её в покое? — Роман не сдавался.