Сновида

— Просто раньше я не мог быть собой. Видишь ли, когда мы принимаем другие образы, то меняемся не только внешне, а и внутренне, на уровне характера и привычек, — пояснил Лука. — С одной стороны это хорошо. Позволяет нам без проколов заменять других людей, копировать их вкусы, походку, манеру говорить и прочее. Но с другой стороны — мы как бы теряем часть своих чувств. Порой это неприятно и складывается впечатление, что в тебе живут два человека, причём верх одерживает тот, чью внешность мы принимаем. А у сильных метаморфов это иногда оборачивается ещё и кардинальными сменами характера. Владея способностью долго держать один облик, мы перенимаем и многие черты характера. Бывало такое, спокойный метаморф долго ходит в одном обличии, например, какого-нибудь вздорного человека и меняется навсегда, и сам становясь злым и раздражительным.

— Наверное, это тяжело, — представив такое, произнесла я. — Приблизительно понимаю тебя. Когда я вижу «чужие» сны, то перебираю на себя чувства этих людей, и очень тяжело становится. Как бы раздваиваешься и настоящее «я» оказывается запертым. Не люблю эти сны.

— Ну, у нас нет другого выхода, и приходится меняться ради дел. Да и свыкаемся мы с этим, пока в юности учимся, — философски отозвался он.

— Слушай, а ты когда-нибудь принимал женские облики? — с интересом спросила я.

— Вообще-то, у нас не практикуется смена полов. Но однажды я принял облик девушки, — Лука улыбнулся. — Как-то в молодости проиграл один спор другу и вынужден был две недели ходить в образе девушки. Это было незабываемо! Особенно если учесть, что у выбранной для копирования девушки эээ… наступили женские дни через три дня, как я принял её образ. Наш организм ведь считывает всю информацию и лечит болезни, а месячные к болезням не относятся, вот я и испытал все ваши «радости».

Представив, как Лука мучается и пользуется прокладками, я не выдержала и громко рассмеялась, а потом виновато сказала:

— Прости, как представлю тебя…

— Не напоминай! — он мученически закатил глаза. — Первый день пластом валялся в кровати и стонал. Мало того, что грудь так болела, что хотелось отрезать её, так ещё и живот! Проклинал всё в те дни! Как вы это переносите, не понимаю!

— Вообще-то считается, что женщины более выносливы в плане боли. Да, мы можем поплакаться, чтобы нас пожалели, но вынести способны многое, — всё ещё посмеиваясь над Лукой, сказала я.

— Возможно, — согласился он, и став серьёзным, протянул руку и провёл пальцами по одному из моих шрамов. — Может поэтому ты выжила после аварии. Я видел твою медкарту и если честно до сих пор не понимаю, как ты выжила или не превратилась в овощ из-за травм головы.

— И я не понимаю, — вздохнув, пробормотала я, а затем призналась: — Если честно, месяца два после выхода из комы жалела, что выжила. Тяжело было заново научиться ходить, свыкнуться со своим внешним видом… Всё было тяжело…

— Твои рубцы и шрамы мы чуть позже обязательно уберём. И волосы нарастим, — поняв, что я имею в виду, заверил Лука. — Но не сейчас, хорошо?

— Хорошо, — я кивнула, и кротко добавила: — Рядом с тобой я забываю про всё это. Особенно после вчерашнего. Ты действуешь на меня магнетически… Ой! — в голову неожиданно пришла мысль, и я замерла на секунду, а затем рассмеялась: — В очередной раз убеждаюсь, что твоя близость во всём положительно на меня влияет! Я знаю, как достать болтик из сна!

— И как? — с любопытством спросил он.

— Магнит! Нужно просто представить магнит и болтик сам притянется в мою руку! — торжествующе сказала я и, наклонившись, чмокнула Луку в губы.

— Хорошая идея, — прижав меня сильнее, согласился он, но потом нахмурился. — Кстати, вчера ночью Роман прикатил и думаю, устроит тебе допрос по поводу случившегося. Прости, и хотел бы тебя оградить от этого, но не могу.

— Ничего страшного, — спокойно ответила я, хотя сердце дрогнуло.

— Смонтированную запись он уже посмотрел и я сказал, что ты пыталась спастись от цунами, отсюда и твои прыжки, и наклоны, и приседания, когда ты смотрела на себя в спальне. Но от него можно ожидать любого вопроса, так что будь готова. И лучше всего веди себя скромно и тихо. Роман слишком властный и не терпит даже косых взглядов. Я его буду осаждать, если что, однако…

— Не волнуйся, я придумаю, как выпутаться, если он начнёт меня расспрашивать. Вот только руку нужно хорошо вымыть, — перебив, серьёзно ответила я, бросив взгляд на кровавую каёмку под ногтями, и снова ощутила лёгкую тошноту от того, что сделала. — Старая зубная щётка спасёт ситуацию.

— Пошли тогда в ванную, а потом и позавтракаем, — предложил Лука и, поднявшись с кровати, протянул мне руку.