Сновидение в бодрствовании

Алмаз осознаваемого сновидения означает — быть в центре истории, в которую вы попали, обладая осознаваемостью поля и сознанием его частей. Если вы больны, старайтесь найти способ излечения. Если ваше тело все равно болит, не пытайтесь просто прекратить боль или избавиться от нее. Вместо этого, сосредоточивайтесь на ощущении, скрывающимся за этим симптомом. Если у вас есть вопросы относительно экзамена, работы или взаимоотношений, старайтесь найти ответы. Но сохраняйте контакт с чувственной сущностью, которая существовала еще до того, как вы определили проблему, над которой вы раздумываете.

Получение ответов на вопросы — это необходимый, но неустойчивый путь счастья и несчастья. Это — по человечески, но менее надежно, чем добираться до чувственной сущности, познавая все части, будучи ими и создавая их. Если вы способны оставаться в контакте с чувственной сущностью в ходе повседневной жизни, значит вы знаете, кто ВЫ есть. С точки зрения Сновидения, вы можете быть лишь тем, чем вы были до рождения и будете после смерти — чувствующим существом, порой обладающим осознаваемостью, всегда любопытным, забывающим Себя и снова пробуждающимся.

Узелки на память

Практикуйте отождествление с центром мандалы, с алмазом осознаваемого сновидения, равно как и с его проявлениями, лепестками и событиями обыденной жизни.

Вы можете быть лишь тем, чем вы были до рождения и будете после смерти — чувствующим существом, порой обладающим осознаваемостью, всегда любопытным, забывающим Себя и снова пробуждающимся.

Глава 17. Реальность как магический символ

Когда больше нет разделения между «этим» и «тем», это называется точкой покоя Дао. В точке покоя в центре круга можно видеть бесконечное во всем. Правильное бесконечно; неправильное также бесконечно.[115]

Эта цитата звучит как индуистская или буддийская мудрость, но это древний даос Чжуан Цзы говорит нам, что исход всего правильного и неправильного всегда бесконечен и так или иначе правилен при взгляде из центра, с чувственной точки зрения. Я догадываюсь, что ему не пришлось бы напоминать нам об этом, если бы не было еще одного процесса, который утверждает, что правильное лучше неправильного и выигрывать лучше, чем проигрывать. Самое всеобъемлющее состояние осознания должно принимать и даже любить обыденную реальность. Оно не должно препятствовать неизбежной тенденции пытаться и добиваться успеха, и когда вы, в конце концов, начинаете терпеть неудачу, оно не должно препятствовать желанию рассмеяться.

Есть дзенская история о человеке на лошади, который скачет с таким видом, будто направляется в какое-то важное место. Еще один человек, стоящий на земле, спрашивает его, куда он едет. Вот и вся история.

Мне всегда представляются самые неожиданные точки зрения на эти чудесные дзенские истории. На мой взгляд, чувственная сущность, скрытая за этой историей, представляет собой взаимоотношение между человеком на скачущей лошади и человеком, спокойно стоящим на земле. Мне видится, что этот человек внезапно подпрыгивает от возбуждения, крича человеку на лошади, чтобы тот спешился, поскольку осознает, что маргинализировал свою обыденную спешащую Самость. При таком повороте истории, человек на лошади разражается слезами, видя другого, подпрыгивающего на земле, поскольку обнаруживает, что в действительности стоит неподвижно. Бешеная гонка и спокойное стояние в одно и то же время составляют часть большой картины.

Используя даосские термины, можно сказать, что лошадь бесконечна, всадник бесконечен, человек на земле бесконечен. Смысл может быть таков: бессознательно скачи на этой лошади — открывай сосредоточенность в гонке.

Все это легче сказать, чем сделать. Возможно, вы помните, как я, в конце концов, появился в суде в тот день, когда заканчивал эту книгу. Даже хотя в начале я был достаточно сосредоточен, судебное заседание длилось семь жутких часов и выбило меня из колеи. Противоположные стороны и их адвокат вошли в помещение, где должно было проходить слушание, глядя на меня так, будто присутствовали при повешении. Этот адвокат в типично судебной манере выполнял работу, которой был обучен, и безжалостно меня допрашивал. Когда я начинал отвечать своим обычным сочетанием фактов и чувств, он резко обрывал меня: «Отвечайте только да или нет».

Я сказал, что мой собственный адвокат уже говорил мне то же самое — отвечать только «да» и «нет». Почему — спрашивал я себя вслух — я не могу следовать их указаниям и говорить только «да» и «нет»? Несмотря на напряженность, которую я чувствовал, стоя перед фотографами и присяжными, мои глаза так жгло, что мне пришлось их на мгновенье закрыть. В этот счастливый внутренний момент у меня возникло мимолетное воспоминание. Заигрывание!