Сновидение

Через несколько минут все закружилось у нее в голове. Фосфеновые облака взрывались под веками, брызгами рассыпался свет. Сон навалился яростно, непреклонно, это было, вне всякого сомнения, действие изрядной дозы пропидола.

Абигэль успела подумать, что человек рядом с ней – чудовище.

Потом она провалилась в черную дыру, и забвение овладело каждой клеточкой ее организма.

74

Абигэль проснулась с ощущением, будто наглоталась крупной соли. Она умирала от жажды, а дыхание ее пахло водкой. Простыни были мокрые насквозь. Она с трудом вырвалась из тисков сна и пощупала постель рядом. Пусто. Будильник показывал 13:22.

Она хотела было встать, но почувствовала острую боль в животе. Ночная рубашка, прилипшая к коже, была вся в бурых пятнах. Кровь. Она вскрикнула, пытаясь руками отодрать ткань. Казалось, в ее тело вонзали скальпель. Что с ней случилось?

Абигэль дотащилась до ванной, ничего не понимая, и смочила ткань, чтобы легче отделить ее от кожи. Потом осторожно приподняла рубашку.

Она чуть не упала в обморок. Живот был весь расчерчен тонкими порезами. Кто подверг ее такой пытке? Зачем? И главное, почему она ничего об этом не помнит?

Стиснув зубы, она разделась. Знал ли Фредерик об этих порезах? Почему от нее разит спиртным? Она достала вату, антисептик, бинты и как могла обработала раны. Посмотрела на татуировки на внутренней стороне бедра. «Леа должна была быть 4-й». Новой, которая могла бы объяснить причину этих отметин, не было.

Иглы, ожоги сигаретой, а теперь дошло и до холодного оружия. Ужас нарастал. Воспоминания терялись. Сама не своя, она кинулась к мобильному телефону. Набрала номер Фредерика, но он не ответил. Она оставила паническое сообщение: «Фредерик, я должна понять, что со мной! Пожалуйста, перезвони мне поскорее! Это СРОЧНО!» Потом она попыталась дозвониться Патрику Лемуану и Жизели. Ответа не было.

Сняв трусики, тоже окровавленные, она увидела на полу клочок бумаги. Он был сложен и выпал из ее белья.

Срочно. Возьми инструкцию к дафалгану в аптечном шкафчике и прочти ее.

Ее почерк… Послание, адресованное самой себе, спрятанное в самом интимном месте. Зачем? Абигэль ничего не понимала. Она нашла коробку с лекарством и увидела текст, написанный ее собственной рукой, очень мелко:

237 капель, 24 июня.

Сегодня 24 июня, 23:47

В начатом флаконе пропидола 327 капель воды.

Все нижеследующее – чистая правда: если ты читаешь этот текст и не понимаешь, если ты ничего не знаешь, ничего не помнишь, значит Фредерик опаивает тебя пропидолом, и уже давно. Не знаю, с каких пор и зачем, выяснить это придется тебе. Но вспомни свой сон, двойной, многослойный, с поездом. Я думаю, ты действительно хотела ехать в Кемпер, чтобы увидеть Жантиля, но Фредерик умышленно стер все из твоей памяти. То же самое, возможно, и с папиным чемоданом кокаина. Все это могло быть на самом деле. Что касается Кемпера, должен остаться след, если я покупала билеты на поезд, проверить я не успела. Ищи и найди.

Не забудь еще одно: посмотреть твою историю болезни. Лечилась ли ты до тринадцати лет в Центре сна в Пиренеях или еще где-то в горах? Если да, не исключено, что ты встретилась там с Фредди и что он тоже страдал расстройством сна… Он люто ненавидит тебя, как ненавидит и других родителей.

Ты наверняка мало что понимаешь, но действуй.

Это дело первостепенной важности!

Абигэль замерла, ошарашенная, опустошенная. Ей пришлось сесть и перечитать написанное несколько раз. Фредерик… Она не могла в это поверить. Автор этих слов – она сама вчерашняя – наверняка заблуждалась. Была ли это причина ее порезов? Желание запечатлеть на своем теле присутствие опасности?

Все нижеследующее – чистая правда…

Она лихорадочно кинулась к компьютеру, включила его, посмотрела дату. 26 июня. Этот текст она написала два дня назад. Два дня пустоты. Два забытых дня, в которые могло произойти что угодно.