Сновидение

– Мне было так больно от его криков. Я хотела поговорить с Виктором, успокоить его. Ты знаешь, этого мальчика я… близко узнала за эти долгие месяцы, я слушала его любимых певцов и могу зачитать тебе полную дискографию Maître Gims[26]. Он любит самолеты и животных – особенно собак. Хочет стать летчиком или ветеринаром и мечтает встретиться с Кевом Адамсом, потому что обожает «Соду»[27]. Этот мальчуган полон жизни. Но вместо того чтобы идти к свету, он столкнулся с тьмой. С такой холодной, такой страшной тьмой, что никогда ее не забудет. Он видел большую черную дыру, в глубине которой ревут чудовища, разбивая каждый его сон. И мне кажется, что я – одно из этих чудовищ.

– Мы найдем объяснение, Аби. Обещаю тебе.

Они подъезжали к промышленному порту. Пятнадцать лет спустя Абигэль вернулась в места своего детства, преследуя зловещего похитителя детей.

Силы жандармерии, развернутые вдоль дамбы и в окрестностях, впечатляли. Десятки машин, собаки, даже вертолет, круживший над округой. Журналисты приплясывали от нетерпения, сдерживаемые офицерами из отдела внешних связей. Абигэль и Фредерик присоединились к Патрику Лемуану, который беседовал с другими жандармами на дороге, зажатой между городом и морем. Белые и серые облака плыли в небе, гонимые ветром, который щипал щеки.

– Мы сопоставляем разные свидетельства, – объяснил Лемуан, – и продвинулись на добрый километр между тем местом, где нашли Виктора, и этим. Если предположить, что он не сбежал из заточения, его, очевидно, привезли сюда. Здесь легко высадить кого-нибудь ночью так, что никто не увидит. Дюны, промышленный порт, большие пустыри, выбор богатый…

Абигэль огляделась вокруг. Разноцветные контейнеры, сложенные штабелями, как детали тетриса. Поодаль дорога уходила в пустоши, где лишь росла высокая трава да была разбросана горстка частных домов. На заднем плане раскинулось море в серо-голубых тонах.

– Я хорошо знаю это место. И мне повезло, что оно еще не стерлось из моей памяти, потому что мне тогда было лет пятнадцать.

Лемуан угостил Фредерика сигаретой. Тому пришлось нагнуться, чтобы прикурить, заслоняя пламя зажигалки рукой.

– Расскажи, – попросил он, затянувшись.

– Был заброшенный дом в трехстах-четырехстах метрах отсюда, и все здешние подростки любили туда забираться. Говорили, что в этом доме водятся привидения. Боялись мы его до чертиков. Однажды и я туда пошла. Этого не стоило делать, потому что потом мне много недель снились кошмары. Вообще-то, в нем не было ничего особенного, но атмосфера и эти городские легенды, которые ходили на его счет…

Капитан жандармерии сделал знак группе людей подойти ближе. Поговорив с ними, он обратился к Абигэль:

– Ты рассказывала об этом доме журналистам, которые брали у тебя интервью?

– Н-нет. Я не стала говорить об этом.

– Пойдем все же глянем на этот дом. Ты отведешь нас?

Абигэль кивнула, и они пошли. Она засунула дрожащие руки в карманы. Мужчины шли, держась на расстоянии, она слышала, как они шептались. Фредерик и Лемуан наверняка говорили о реакции Виктора, о том, как он закричал, встретившись с ней глазами. Какой вывод они из этого сделают? Что она и мальчик знакомы, хотя это вовсе не так? Еще одна странность, которая поставит ее в неловкое положение перед членами группы?

Дом стоял в стороне от дороги, всего в нескольких метрах от дюн и старой ограды из колючей проволоки; он постепенно разваливался. Провалившаяся кровля, стены в скверном состоянии, плющ, затянувший кирпичи, проникал в щели, точно зеленый яд. Абигэль подняла воротник пальто, прикрывая лицо. Западный ветер швырял песок в глаза хлесткими залпами. Люди быстро окружили дом с оружием наготове.

Жандармы вошли тесным строем. Не прошло и двух минут, как один из них позвал Патрика Лемуана и надолго увел его внутрь. Абигэль поняла, что они что-то обнаружили. Обхватив себя руками, чтобы согреться, она прошлась, глядя на далекий горизонт. Этот город, море, ледяной ветер – все это было ее детство.

Зачем понадобилось Фредди приводить их сюда?

Капитан вышел и раздал всем латексные перчатки, после чего они вошли в дверь, державшуюся на одной петле. Абигэль охватила тревога, нахлынули детские страхи. Она точно наяву увидела себя девочкой, дрожавшей как осиновый лист, и своих приятелей, зажигавших свечи и произносивших дурацкие заклинания.

Они оказались в помещении, видимо служившем когда-то гостиной; пол был разломан, из земли под ним прорастала трава. Абигэль застыла перед надписью на стене. Серой краской большими буквами было написано:

ОТРИНЬ СНЫ

И НОЧНЫЕ ФАНТАЗИИ

СРАЗИ ВРАГА

ДАБЫ НЕ ЗАМАРАТЬ СВОЕ ТЕЛО

– Люди обошли дом, – сказал Патрик. – Нет ни цепи, ни комнаты, которая запиралась бы на ключ. Эта развалина не приспособлена для пленников. Стало быть, как и следовало ожидать, Виктора держали не здесь.

Абигэль внимательно смотрела на надпись. Эти слова были написаны совсем недавно.

– Этот текст тебе о чем-то говорит? – спросил ее Лемуан.

Она потерла лоб. Это место, крики Виктора, ее открытия об отце…