Сновидения (СИ)

Поиск местных обитателей таинственного дома длился всего ничего, мои внутренние часы отмерили пять минут одиночных блужданий, когда я уловила приглушённые звуки в одной из комнат. Это были голоса: один мальчишеский, совсем детский, второй — мужской, но с юношескими нотами, недостаточно низкий и огрубевший, как у взрослого. Говорили двое бодро и резво, полностью воодушевлённые происходящим. В душе заиграли трусость и азарт, и последнее одержало победу. Через отодвинутую сёдзи пробивались яркие лучи солнца, и я, приблизившись на цыпочках, осторожно заглянула в щель, осмотрев помещение. Мои руки вспотели от напряжения. Я поступила беспечно и на одном дыхании — как люди, которые говорили, что хорошо играли в бильярд, но делали это впервые.

В комнате был… Кёджуро! И, постойте, ещё один Кёджуро? Растерявшись, я потеряла равновесие и была готова кубарем ввалиться в комнату, но вместо этого перетянула весь свой вес назад и громко шлёпнулась на задницу. Никто из присутствующих не заметил мой позор.

— Ты так много тренируешься, это похвально! — бодро затараторил большой Кёджуро.

— Ох, ты видел! Мне так неловко… — смущённо пролепетала его маленькая версия.

— Молодец! — Большой Кёджуро благосклонно склонил голову и в любящем жесте потрепал ребёнка по волосам.

Мальчик просветлел и радостно заулыбался.

— Спасибо! Я буду много работать, чтобы стать таким же, как и ты! — В помещении воцарилась простая, но искренняя атмосфера, пропитанная заботой. В голову невольно закрался силуэт знакомой старушки, которая героически выслушивала все мои писки и жалобы, сидя за обеденным столом напротив. На сердце у меня потеплело, как у человека, который долго был на морозе и, наконец, приложил ладони к кружке с горячим чаем. Я прикрыла глаза и заулыбалась.

Очередной громкий возглас прервал череду моих рассуждений.

— Завтра я ухожу на свою первую миссию! Поэтому защищай дом в моё отсутствие и приглядывай за отцом!

Направляясь уверенным, размашистым шагом, большая версия резко отодвинула сёдзи, не замечая ничего на своём пути. Отпрыгнув в сторону, я посмотрела на юношу немигающим взглядом, удивлённо открывая и закрывая рот. Сегодня для Фортуны я оказалась любимым ребёнком, потому что местный обитатель не обратил на меня какое-либо внимание.

— Схожу к отцу! — Большой Кёджуро коротко кивнул и, развернувшись всем телом, двинулся до конца коридора. Я окончательно убедилась, что оказалась незримой гостьей в этом доме, поэтому бесшумной тенью скользнула следом.

Комната, в которую влетел юноша, оказалась такой же светлой и белой, как и предыдущая, но в два раза больше. В самом центре, приняв лежачую позу, находился мужчина, похожий на Кёджуро, только выглядел порядком взрослее: одет он был в чёрное хабутае нагаги и такое же чёрное хаори, чем был похож на старого ворона. Лицо его оказалось холодным и нечитаемым, и лишь образовавшаяся морщина между бровями выдавала раздражение.

— Отец, завтра я отправлюсь на свою первую миссию! — отозвался вошедший. Я наконец-то смогла определить роли местных обитателей: отец, старший и младший сын. Отец оказался безучастен. Равнодушно проскрёбывая пальцами заросшее щетиной лицо, он буднично хлебал саке из бутыли. — Я сделаю всё, чтобы стать достойным преемником и… — не унимался старший сын, но его прервали.

— У тебя нет таланта, поэтому ты не должен питать пустые надежды, — мужчина говорил тяжело и едко, выплёвывая желчь в каждое слово. На смену равнодушию пришёл нарастающий гнев, подобный беспощадному пожару в период засухи.

Словно провинившийся ребёнок, я вжала голову в плечи и отступила на три больших шага. Искоса посмотрела на юношу, словно хотела проверить, не на меня ли гневались часом. Старший сын неизменно с непреодолимым упрямством смотрел в пустоту, сохранив рабочую улыбку, когда в глазах его плескались ноты печали. Этим взглядом он напомнил моего Кёджуро, когда тот, расслабляясь, устремлял взор к небу.

— Я быстро вернусь, отец, береги себя! — громко завершил юноша и развернулся, бодро покинув помещение, будто бы его и вовсе не трогала грубость отца.

Мужчина в ответ разразился нечитаемым возгласом, замахнувшись бутылкой, но так её и не кинул, оставшись на своём вместе. За весь короткий разговор он ни разу не посмотрел на сына. Я взглянула на отца лишь напоследок, когда фигура юноши уже скрылась в тени коридора, бросив робкий взгляд через плечо. Тело мужчины слабо подрагивало, будто тот сдерживал себя от порыва эмоций, и я на секунду подумала, что он беззвучно обливался слезами.

На заднем дворе цвёл дивный сад, спрятанный от любопытных прохожих. Богато устилало землю покрывало ириса. По легенде, первый цветок ириса появился на свет несколько миллионов лет назад, да был настолько красив, что полюбоваться им пришли не только все лесные звери, но и вода и ветер, разнеся семена цветка по всей земле. Ирис символизировал защиту и доверие, и так бы я описала чувства, которые испытывала, когда находилась рядом с Кёджуро.