Сновидица и лис

Узнать удалось не много. Когда погиб отец, заговор, удерживающий зверя, был уничтожен, а управляющий медальон погас. Братья взялись за оружие и долгие столетия командовали эльфскими партизанами. Постепенно, их пути разошлись. Элтас с Айрасом основали поселения вдалеке от человеческих городов, забрав с собой части медальона, Фирлас остался в лесах, а вместе с ним и слова заговора, которому отец успел обучить только его. И, насколько он понимал, словами можно было пользоваться и без медальона. Просто действие их было слабее без фокусирующего кристалла.

Если бы ему удалось заполучить дракона, война, которую они вели непрерывно на протяжении долгих сотен лет, была бы, наконец, завершена. Люди поплатились бы за долгие годы рабства и унижений, за погромы и издевательства, за каждого убитого ребенка и изнасилованную женщину!

Легче всего было отследить зверя через Гипнос, где он появлялся все чаще. Дракон жил в обоих мирах одновременно, а значит, обнаружив логово там, очень легко было отыскать его в реальности.

Поиски растянулись на долгие столетия. Где только он не успел побывать. Обошел пешком практически все северные земли, включая далекие Нум и Ниссират где-то за полярным кругом, пока, наконец, поиски не привели его в далекие южные земли, в город Ниамн, столицу шаирских племен. Именно там он впервые столкнулся с безликими и их странным культом. И с драконом.

Как оказалось, зверь теперь подчинялся главе культа — старой женщине в белой маске. Несколько раз эльф видел его на расстоянии, но подойти ближе не решался.

И вот, пару месяцев назад он последовал за безликими обратно в северные королевства. Чутье подсказывало, что засуетились они неспроста. Такой большой отряд не мог так просто уехать спешке. Дракон должен был отправиться с ними.

Он выждал около недели и двинулся следом, выслеживая их передвижения через Гипнос. В конце концов, хаотичные блуждания по миру снов привели его в огромный город, сверкающий разноцветными огнями. Здесь в самом разгаре был грандиозный фестиваль. Духи, казалось, стекались сюда со всего Гипноса. Один даже принял форму полноводной реки, протекавшей через город. Такое мощное скопление энергии просто не могло не привлечь дракона. И Фирлас отправился шататься по улицам, разглядывая прохожих и ожидая появления своей цели.

Вскоре, нарядная толпа вынесла его на набережную, где на большом перекрестке расположилась небольшая круглая арена, заполненная песком. Несколько духов в образе прекрасных эльфок танцевали под затейливый барабанный бой. Огромная толпа зевак окружила арену плотным кольцом. Фирлас не стремился разглядеть танцовщиц поближе, слишком много подобных танцев он успел повидать. Он стал медленно обходить толпу, периодически поглядывая на арену.

Вдруг барабанный бой стих. Легкие, словно лучики, духи выскользнули из круга и растворились в воздухе. Эльф скользнул взглядом по начавшей расходиться толпе. Именно тогда он заметил ее. Красивая рыжеволосая h’gash спешно сбрасывала мягкие замшевые сапожки на противоположном от него краю арены. Рядом с ней недовольно хмурился ее спутник. Оба духа были так прекрасны, что сразу же привлекали к себе внимание. Наконец, девушка победила непослушную обувь и мягкой кошачьей походкой, босая вышла на песок. Непроизвольно Фирлас задержал на ней взгляд, так и норовивший зацепиться за казавшуюся нереальной красоту. Через минуту он уже протискивался поближе к арене. Что-то в этом духе зацепило его. Что-то неуловимое… будто давно знакомое.

Скользнув бирюзовым взглядом по толпе, девушка опустила голову. Музыканты, словно по команде, начали настукивать новый ритм. Первые удары, похожие на биение сердца, сменил бодрый, витиеватый бой и незнакомка пошевелилась. Сначала ритм поймали руки. Они то извивались змеями, то изгибались, словно птичьи крылья в такт барабанам. Затем, в движение пришли плечи, бедра…. Босые ноги начали свое причудливое движение, выбивая песочные фонтанчики из покрытия арены. Звенели самоцветные подвески на широком кожаном поясе, на запястьях плясали серебряные браслеты. Длинные рыжие волосы, заплетенные в несколько кос, вихрем кружились вокруг танцовщицы. А бирюзовые глаза горели неведомой смертным страстью.

Фирлас почувствовал, как к горлу подступает ком. Именно так танцевали жрицы древности. Он видел всего один их танец, давным-давно, в детстве. А сейчас, похоже, он наблюдал духа, посвятившего им свое существование. Раз существуют воплощения мудрости, стойкости, добродетели, любви, почему бы не существовать духу танца?

О, сколько бы он отдал, чтобы сейчас оказаться наедине с ней. Даже нет, не так! Он готов был отдать все, чтобы она танцевала только для него одного. Смотрела только на него. Прикасалась только к нему…