Сновидица и лис

В тот же миг створка ворот с грохотом распахнулась. Фирлас едва успел отскочить в сторону от тьмы, заструившейся по полу из распахнутого прохода. В воздухе позади него послышалось чье-то тяжелое дыхание. Но, оглянувшись, он никого не увидел. А тьма, словно черный дым, все вытекала наружу и через пару метров от двери растворялась в воздухе. Эльф затравленно оглядывался, вслушиваясь в тяжелые вздохи и приглушенные стоны, которые слышались теперь со всех сторон.

Осторожно он пятился назад. Туда, где ярко горел один из фонарей. Через минуту факел в его руке уже снова пылал и Фирлас почувствовал себя увереннее. Странные потусторонние звуки становились все громче. Теперь порой даже удавалось различить слова. К его удивлению, голоса говорили на древнем наречии его народа. Вскоре, шепот стал отчетливо слышаться у самого края освещенного пространства.

Эльф почувствовал, как по спине побежали мурашки. Он был не из пугливых. Но сейчас сердце ледяными цепями сковал ужас. Неконтролируемый страх перед неизвестным, знакомый любому живому существу.

Почему-то в едва слышном шепоте и стонах ему стали слышаться знакомые голоса. Слова тех, кого уже сотни лет не было в живых. Порой, звуки подходили так близко, что огонь в светильнике начинал судорожно дергаться, силясь отогнать тьму. Тогда он начинал тихо шептать молитвы предкам, так внезапно пригодившиеся впервые за тысячу с лишним лет. И тьма отступала, покоряясь словам силы. Наконец, через несколько долгих минут, все стихло.

Фирлас отчетливо слышал собственное прерывистое дыхание и бешеный стук сердца. Тьма ушла. Казалось, даже в помещении стало светлее. Что бы ни жило там, за таинственной дверью, теперь, судя по всему, ушло наверх, искать себе жертвы в пустующих коридорах казематов. Постепенно он начал успокаиваться. Даже отступил на пару шагов от стены, в которую непроизвольно вжался спиной от страха. И тогда…

— Спасибо! — прошептал приятный женский голос прямо у его уха.

От неожиданности, он подскочил и рефлекторно шарахнулся в сторону, попутно выставив перед собой оружие. Каково же было его изумление, когда он рассмотрел своего предполагаемого противника.

Напротив него, в тени, на самой границе света стояла Йена. Длинные медные волосы слегка раздувало сквозняком, бирюзовые глаза драгоценными камнями переливались в свете факела, а на губах играла лукавая улыбка. Та самая, которая так сводила его с ума.

На мгновение, радость от встречи затмила осторожность, и он порывисто шагнул в ее сторону. Однако, на полпути, рациональная его сторона возобладала, и он резко остановился.

— Йена, откуда ты здесь взялась? — осторожно поинтересовался он, не веря своим глазам.

В ответ та удивленно приподняла брови.

— Я была там, по ту сторону врат. Думала, больше никогда не буду свободна. Но ты пришел за мной. Я так рада, любимый. — она одарила его самой соблазнительной из своих улыбок, — Иди же ко мне!

— Погоди ка, — подозрительно прищурился он, — с чего это ты вдруг воспылала ко мне любовью? Совсем недавно ты на меня шипела, словно r’rashha.

— Я передумала! — легкомысленно махнула рукой девушка, и в манящих глазах ее мелькнуло что-то такое, что заставило безоговорочно ей поверить. Казалось, даже раны, все еще сильно тревожившие его при движении, перестали болеть.

Она была так невероятно красива! Именно такой он запомнил ее. Идеально-правильные черты лица обрамляли мягкие, блестящие, словно шелк, волосы. И этот взгляд, нежные руки, раскрытые для объятий, сильное, гибкое тело. Она звала его, ждала его тепла. После месяцев ожидания, после пыток и боли, это ли не его награда — так быстро добраться до той, к кому стремился и душой, и телом?! Всего пара шагов до счастья, такая малость.

Он двинулся вперед, не сводя с девушки зачарованного взгляда. Факел, брызнув искрами, выпал из разжатой руки. Пламя светильника затрепетало от внезапно усилившегося сквозняка. Йена, улыбнувшись, протянула ему навстречу руку, когда ветер вдруг подхватил длинные медные пряди, швырнув их ему в лицо. Совсем как тогда, в башне. От ее волос тогда пахло чабрецом, но сейчас…

Фирлас замер. От длинных медных волос несло тленом. И почему они все еще длинные? Он вспомнил, какой белой стала ее голова после танца в центре бури. Короткие, посеченные молниями, пряди липли тогда на бледное, измученное лицо. И воспоминание это болью отозвалось в сердце. Внезапно пришедшее понимание оказалось настолько тяжелым, что рука, уже было протянутая девушке, бессильно скользнула вниз.

— Ты не Йена, — сдавленно выдавил он, подняв глаза. Кто ты?

Незнакомка молчала, опустив голову. На всякий случай он отступил подальше в круг света и поднял с пола факел.

— Я твоя Йена, разве ты не видишь? — девушка подняла голову и снова призывно сверкнула глазами.

— Нет, — он отрицательно покачал головой, начиная понемногу злиться. — Ты умело копируешь ее, но подделка мне не нужна.

— А оригиналу не нужен ты, — вдруг злобно ухмыльнулась незнакомка. — Сейчас рядом с ней бог, зачем ей ты, старик?!