Сны

– И работало?

Варфоломей усмехнулся:

– Если бы не работало…то мы б тут с тобой не беседовали. Вот так!.. Ну, ладушки! – Он поднялся из-за стола. – Пойдём-ка, а то там брат…кстати, тоже Андрей, замучился, наверное, народ-то вишь, прибывает к вечеру. Пошли, дадим тебе с собой хлебушка…

Торговля у тёзки, брата Андрея, шла бойко и напряжённо. Варфоломей сразу же вовлёкся в помощь и пришлось ждать, когда схлынет очередная волна покупателей, чтобы снабдившись монастырскими подарками, распрощаться с Варфоломеем.

Андрей планировал до конца ярмарки снова навестить Варфоломея, но не получилось. В последний день, монахи, видимо всё распродав, быстро свернулись и ещё до закрытия отправились в долгий путь домой…

«Да, – подумал Андрей, глядя на отражение заоконного света на потолке, – по Варфоломею у меня любви нет…раз боюсь. Тогда уж и думать нечего. Думай-не думай, а вот страх есть, и я вынужден расписаться в собственном бессилии что-либо с этим страхом сделать. А если ещё учесть, что он у меня не один проживает, то… А вот что бы Варфоломей сейчас сказал? Спросил бы, наверное, этак строго – чего, мол, ты два года делал? Почему не пришёл в храм? Почему не сделал то, что я посоветовал? Что бы я ему ответил?.. Мямлил бы опять что-нибудь, типа «не знаю», «не думал», или чего хуже – «не было времени». А ведь все так говорят. Все говорят, что нет времени заняться собой, обратить внимание на себя, разобраться со своими, карманными, чертями… А когда оно будет, это время? Когда будешь помирать и делая последний вздох, вдруг поймёшь, что жил не так, как хотел, уживался со своими страхами, страдал от них вместо того, чтобы избавиться, не сделал ничего толкового потому что всё время чего-то боялся – жены, начальника, мамы, папы, осуждения, ошибок, ленился попросту… Или однажды всего-навсего не вошёл туда, куда стоило войти…хотя бы просто войти… И из-за вот этого пустячка вся жизнь пошла чёрт знает куда…совсем не туда, куда ты хотел бы… Из-за сущего пустяка… Разве такое бывает? Разве такое можно допустить? Ведь это не то невозможное, о чём мы говорили с Варфоломеем. Что тут невозможного?..»

В этот момент, со стороны башни, за подушкой тумана что-то сверкнуло белой вспышкой. Затем, чуть справа, опять. Затем чуть левее, снова. И засверкали вспышки, будто с десяток сварщиков в разных местах, одновременно принялись за свою работу, но без стройности и порядка или же согласуясь с каким-то своим, непостижимым и только им самим ведомым планом.

«Всё равно работают по ночам, – удивился Андрей, – зачем? Что за спешка? Да ещё в такую погоду!»

«Значит, говоришь, ты тут, на ярмарке работаешь?..»

«Ага…ой!..»

«Осторожно… Остатки – сладки!.. Ты пробовал наше печенье? Постное, с мёдом…»

«Пробовал, вы же меня тогда угощали…»

«Когда?..»

«Ну, тогда… Коломяги…»

«А!.. Да-да, помню… Ты кушай, я тебе ещё потом дам…»

«Вкуснота!..»

«На здоровье! У нас всё такое вкусное!.. А ты тут в какой секции сидишь-то?..»

«Я не в секции…»

«Важный человек?..»

«Да нет… Сейчас не нужен…не нужен…не нужен…»

***