Сны Черного Короля

Все это, впрочем, растягивалось еще на девять страниц, а подытоживалось коротким стихотворением:

Ужасная трагедия – парам-парам-парам!
На голову партдеятеля упал пустой стакан.
За слезы избирателей ответит кое-кто,
В час предрассветный выпито халявное вино.

То же, за исключением стихов, а также учитывая специфичность тематики, содержалось и в остальных документах под кодовым названием «общий». Что, принимая во внимание, как отмечалось, огромное их количество, могло характеризовать составителя с самой ответственной стороны… В профессиональном смысле этого слова. Мне же профессионализм на пользу не пошел. Кроме ряда словес – действительно энергетически сильных и способных всколыхнуть обывательскую душу, – я не вынес из долгого обстоятельного чтения ни шиша.

Даже обозначилась мысль – прекратить пустое занятие, когда мой взгляд случайно наткнулся на папку, носящую скромное имя – «тебе». Так как «ты» был в данном случае, видимо, я, то каких-либо сомнений по поводу дальнейших телодвижений (точнее, пальцедвижений) у меня не возникло. Резким двойным тыком на мышь открыл папку.

В ней была еще одна папка. «Бескишечники».

Нажал на нее…

«Всегда»

Нажал снова…

«Появляются»

Снова…

«Из шерсти»

Опять…

«Огромной».

Еще раз…

«Черной».

Еще…

«Собаки».

В «Собаки» красовался один-единственный текстовый документ, озаглавленный как «Читай». Открыв:

Растерян? Чувствуешь себя в тупике? Потерял выход? Ужасает будущее? Не знаешь, как объяснить настоящее?… Сантехник Потапов! Доверься, малыш, – он знает большинство нужных ответов.

Ниже был добавлен постскриптум:

Если Господь дал тебе разум, сосчитаешь шаги.

Час от часу не легче! Я не понял ни одной строчки, хотя исходя из самой структуры и метода преподнесения информации, в том, кому она адресовалась, неясности не было.

Впрочем, сочетание «сантехник Потапов» показалось как будто знакомым. Я его слышал. Причем более чем уверен – слышал не раз.

Мой обыск подходил плавно к концу. Надежды «вплести в хор добытых улик новые голоса» становилось все меньше, и, выдернув из розетки штекер компьютера, я переместился в прихожую.

На глаза сразу попалась черная папка. Добротная, сделанная из кожи хорошей выделки, размером примерно тридцать на пятьдесят и имеющая в качестве замка большую позолоченную кнопку. Внутри лежали какие-то документы, и я решил, что прихвачу папку с собой.

Нелишней показалась и дополнительная конспирация – с папкой торговый агент запросто модифицировался в старшего менеджера.

Скорее всего, это было действительно так. Потому что, когда я оказался на улице, пять старушенций, воркотавших до этого на своей положенной скамеечке под окном, прервавшись, дружно и уважительно мне кивнули.

Приосанившись, я влез в их беседу.

– Простите, имя… э… фамилия Потапов и социальный статус сантехник вам о чем-нибудь говорят?

– Отчего же не говорят, – ответила первая бабка. – Каждый день его здесь, окаянного, черти носят. Туды-сюды…

– Если не секрет, а где его увидеть можно?

– А в ЖЭКе и можно! Только сейчас даже не думай – пьяный уже. А вот утречком приходи, там и найдешь… А вам унитаз чинить или как?

Я сказал – раковину. Что не освободило меня от выслушивания довольно спорного утверждения, что импортные унитазы перед любыми из наших – говно, так как последние никогда не имели такого отвратного свойства: «засираться любой всякий раз, когда отключают воду».

Не скажу, что на это, но я рассмеялся.

Десять против одного: именно у этой ценительницы российской сантехники я и покупал на днях в Корнеево семечки.

Однако бабка, по-видимому, приняла небольшую викторию на свой счет.

– Да-да, говно, – заключила она, сделав при этом лицо точь-в-точь как у артиста Петросяна, отмочившего очередной пошловатенький каламбур.

– Да я, бабуль, про другое. Вы никогда на станции Корнеево семечками не торговали?

Осмыслив вопрос, собеседница вмиг надулась и крайне уязвленно закусила губу. Впрочем, в конце концов не сдержалась:

– А идикося ты в жопу, умник! Вам только бы торговать…

Занятый мыслями, я не заметил, как оказался у Олега.

Вернее – «временно у себя». Был поздний вечер, но это ничуть не влияло на мою активность. Сколько еще дел! «Все только начинается», как поется в хорошо известной всем песенке, и я чувствовал: по отношению ко мне заявление верно как никогда. Почему бы и нет?

Знать бы лишь что.

В папке – я начал с нее – документы отсутствовали. И это было тем более неприятно. Говоря честно, надежда на некое информационное приращение была ощутимой.