Сны Эйлиса (СИ)

Рефлексы его обострились, взгляд улавливал малейшие движения чародея, который достаточно вольготно прогуливался по тронному залу. И сквозь пробитую кровлю сыпались из разоренного сада бесчисленные лепестки алых роз.

— О! Хрестоматийно! — раскинул руки захватчик. — Кольцевая композиция. И снова на том же месте!

Да, все верно, но прошлая встреча была иной, более приятной. Тогда Эльф говорил с человеком, а теперь точно глядел на отражение худших черт своей сущности. И все театральные ужимки Нармо получались неестественными, он сам судорожно хватался за них, хотя бы за них, раз ничего не осталось, чтобы сохранить свою расколотую личность. А он-то рассчитывал получить такую мощь безнаказанно!

Если бы тогда, две с половиной тысячи лет назад, семарглы подумали, что человеческий разум в какой-то момент вскипает и не выдерживает такого груза… Впрочем, тогда бы этот полоумный монстр беспрепятственно ринулся на Землю теперь, в этот день. Все происходило ровно так, как тому надлежит, и ровно в свое время. У мироздания есть свои законы, которые человек не замечает из-за их масштаба. Поэтому Эльф решительно сжал рукоять меча, легким движением занося его для атаки.

— Мой друг поклялся защищать портал и Землю. Долг моего друга — мой долг, когда он в беде.

— Слушай, отлезь по-хорошему, — поморщился Нармо, небрежно махнув Сумеречному, точно речь шла о пустяке, однако он ухмыльнулся: — Иди спасать своего крошку-Раджеда с его девчонкой, а то вы же не можете друг без друга. А мне оставь Землю на разграбление. Я быстро, обещаю!

Ярость вскипела в венах, пронзила стрелой разум. Такая уж ли видимость тела? Такой уж ли призрак? Он чувствовал, как человек, и ради людей встретил атаку десяти багряных лезвий. Они высекли искры, когда вгрызлись в клинок меча без крестовины. Ярче обычного проступил на нем крылатый ящер, а сам Эльф предстал в кольчуге из драконьей кожи. Сменил одежду, как хамелеон кожу, показался в своем облачении, которое носил еще в самом начале долгих странствий. Да, именно этим мечом он сразил ледяного дракона. Кто знает, может, в жадного ящера обратился какой-нибудь такой же неуемный чародей, желавший все и сразу. Именно огромную рептилию напоминал теперь Нармо. Он шипел и рычал, а за спиной его вился столб дыма, напоминавший кожистые крылья.

Эльф ожесточенно отразил несколько выпадов, скорость поединка с первого мгновения превышала восприятие человека, они носились со стремительностью двух пуль. Не замечали ни тронный зал, ни пол под ногами, перемещались по потолку и остаткам стен. Два ожесточенных существа. Сумеречный Эльф и Нармо Геолирт. Такой же… Как кривое зеркало на Стража — Разрушитель.

Мечи сцепились завывающими койотами, сталь звенела, отражая полупрозрачные лезвия, а противостояние перенеслось на уровень линий мира. Нармо с бессмысленным торжеством ломал их, превращая пространство вокруг себя в черную дыру. В нее уже утягивало мелкие предметы, ветром клубилась пыль, создавая смерчевые вихри.

«Еще немного — и Эйлис расколется на части!» — спохватился Сумеречный.

Тогда он немедленно перенесся на уровень рычагов, знакомый, изведанный. Однако обычно он лишь немного что-то подправлял, опасаясь сломать, ныне же приходилось улавливать неполадки небывалой величины. Линии лопались, как сосуды, и из них с неуловимым протяжным воем вытекала белесо-синими светящимися облачками сама жизнь. Страж судорожно восстанавливал то, что Нармо рушил каждым своим движением. Но все спешные действия напоминали наложение крошечного пластыря на поврежденную артерию. Обезумивший чародей, похоже, даже не понимал, что творит.

«Ты рушишь мир!» — безмолвно кричал Сумеречный, пока его меч выписывал пируэты бессмысленных атак. Призрачные когти переливались теперь всеми оттенками самоцветов, замутненных дымчатыми топазами.

Нармо совершал обманные выпады, заставляя противника пролететь вперед, подставить спину. Но Эльф не поддавался, он лишь изворачивался угрем, чтобы не попасть под лезвия. Пусть он и не пострадал бы, но соприкосновение с такой запрещенной магией могло пробудить и его тьму. Казалось, он вновь сражался с самим собой. Со своим «потерянным братом», этим уродливым двойником, который в итоге оказался ничем не лучше тех, кого жестоко высмеивал.

Линии мира беспощадно лопались, на них спрутом наползала тьма, вздувались ожоговыми волдырями следы от прикосновения пустоты, черной дыры, тотального небытия. Антибытия без души и назначения.

Страж, нервно щелкая зубами, стягивал края ран, штопал их, словно полевой хирург под обстрелом. А со стороны врага в ход и правда пошли ядовитые зеленые колья-стрелы, они неслись осколками разбитых витражей, впивались в кожу. Эльф не обращал внимания, отмахивался, как от назойливых слепней. Нармо точно не стремился его убить, он взывал, требовал возвращения той страшной части Стража, появление которой ознаменовало бы эпоху катастроф, конец времени и Вселенной. О да! Нармо Разрушитель искал себе союзника.