Сны Эйлиса (СИ)

— Ничего не вижу… — всхлипнула София. Где-то справа едва уловимо зашелестело длинное платье. Ее любимое, синее с атласными лентами на талии. Ох, неудобное облачение для таких незапланированных вылазок. Если бы успел вернуть ее домой!

На Землю… зачем же она не ушла на Землю? Но, кажется, там ей делалось еще хуже от невозможности помочь жителям своей планеты. Ослепительный кокон готовил ее для иного. Но здесь даже он не проявлялся. Линии мира не прощупывались под прикосновениями пальцев. Вакуум! Полный вакуум при наличии воздуха! Чудом удалось схватить дрожащую холодную руку Софии. Очевидно, она тоже боялась двинуться с места, не представляя, где находится.

— Тише, тише, — успокаивал Раджед, хотя сам едва не срывался на беспричинный вопль, вой пойманного в клетку волка, которого травят псами. Место давило необъяснимым ужасом, в нем обитала не только темнота пополам с неизвестностью. Медный привкус каменной пыли безошибочно подсказывал, что в этих казематах погибла не одна сотня людей.

«Арена яшмовой башни? Только бы не арена…» — повторялось оцарапанной пластинкой в голове. О страшном развлечении Геолиртов ходили многие века самые жуткие слухи. Никто доподлинно не ведал, что именно обреталось на арене и в тайных ходах вокруг нее, какие испытания проходил ячед. Единственным зрителем и сумасшедшим изобретателем ловушек неизменно оставался Геолирт-старший. Порой на арену попадали и неугодные ему альфоде или даже льоры, принимавшие позорную смерть от когтей монстров, точно рабы. Очевидно, Нармо врал, что так уж отличается от отца, раз пустил в ход его мерзостные творения. Впрочем, сравнивать двух пауков-тараканов не хотелось, когда София вздрагивала и брыкалась в руках. Кажется, у нее начиналась истерика, а Раджед впервые не представлял, что делать, поэтому не двигался с места, только твердил исступленно и заунывно, как контуженный:

— Тише, тише…

Чего-то не хватало, что-то ужасно мешало трезво мыслить, перехватывало дыхание. Раджед ощупывал себя и Софию на предмет кровоточащих ран, но их все не находилось. Возможно, на них пало какое-то мерзопакостное заклятье, которое высасывало силы или ввергало в безумие. Он все не улавливал, что и куда сместилось, что исказилось.

— На-а-адо же, как легко смутить самого гордого из льоров. Всего лишь — лишить его магии и создать условия, в которых работают не все органы чувств, — донесся откуда-то сверху насмешливый голос, гудящий через незримые узкие отдушины.

Снова Нармо, везде Нармо, он владел этой тьмой подземелья, он создал ее, казалось, сгустил и сбил непроницаемый желеобразный мрак. От резонирующего вдоль перепонок голоса сначала захотелось заткнуть уши, а потом обнажить когти. Когти! Да, они осветили бы путь! Раджед попытался привычно выпростать свое верное оружие — и ничего не произошло. Он упрямо ударил несколько раз по костяшкам, даже укусил себя за левую руку — никакой реакции.

— Что за условия? Отвечай, треклятый паук! — зарычал в ответ Раджед, но получился задушенный хрип. Впервые он по-настоящему испугался. Рядом с ним едва не падала в обморок София, жалась, как маленький ребенок, к спине, страшась хоть на миг отпустить чародея. Он тоже ужасался мысли, что вновь потеряет ее в этой темноте.

— Узнаешь скоро, у меня тут дела-дела… в твоей башне, — все насмехался яшмовый. Или уже не яшмовый? Как называть тварь, которая отравила себя магией всех подряд самоцветов, похоже, не слишком-то и разбирая, какие и для чего нужны?

Хаос! Как же легко он поймал их в ловушку!

Без боя, без долгих поединков, как в прежние времена. Тогда-то все было понятно. На мгновение Раджед пожалел, что не проделал с собой такой же эксперимент. Может, он и превратился бы тоже в чудовище, но наверняка смог бы защитить Софию и портал. А совместные усилия льоров ни к чему не привели.

— Зачем тебе Земля?! — возопила внезапно София. И у Раджеда перед глазами встали, как наяву, родители возлюбленной и ее подросшая сестра. А что с ними станется, когда эта тварь наверху, этот тарантул, вломится через тонкую мембрану зеркала в новый мир? Они погибнут первым, ведь портал откроется именно в их доме.

Нармо протяжно рассмеялся, смакуя разные оттенки горлового низкого звука, имитируя то хрип, то присвист, и сорвался, скороговоркой отчеканив:

— Зачем? Зачем? Зачем мне Эйлис? Зачем Земля? Зачем мне все?! — восклицание затихло громовым зарядом, сменившись мрачным, циничным и спокойным продолжением: — Потому что ничто не имеет смысла, мир погружен в хаос и грязь. Лучше что-нибудь уничтожить, так, для развлечения или как пример для других… А на Земле хватает, кого поучать.

— Не трогай Землю! — вновь бесстрашно крикнула София. Ее дрожь лишь усилилась, но ноги, очевидно, больше не подкашивались, она уверенно стиснула ладонь Раджеда.