Сны и Реальность Саймона Рейли

Где-то внутри меня полыхала ревность, пытаясь выбраться наружу. Хотелось что-нибудь сломать. Сзади на шкафу опасливо затрясся горшок с кучерявым растением. Ну, ничего, Томеснор, на тренировку ты с нами не пойдешь. Это единственное, что радовало сегодня.

Я наконец-то узнаю больше о мире магии и собственных способностях, буду учиться контролировать их.

Весь урок математики я ничего не записывал, пропуская слова учительницы мимо ушей и напряженно пытаясь нарисовать в тетради лошадь. Я мог нарисовать все, но вот коней – нет. Не получались они у меня, даже если я старался. Они были неестественными. Может, это такая расплата за мой талант?

После математики я наткнулся в коридоре на Хиромора, тот с ненавистью вцепился в мой локоть и прошипел:

- Не пришел вчера на стрелку! Трус! Вся школа будет ржать над тобой, недоумок!

Как это не пришел? Я там был!.. А, чары Серебринки стерли ему воспоминания...

- Ну, вообще-то сейчас надо мной школа не ржет, - отрезал я, сверля его недовольным взглядом. Вот прикопался!

- Будет! – и он встряхнул меня. – Я всем расскажу, какой-ты пугливый...

Я попытался вырваться из его хватки. Но, поняв, что это бесполезно, перешел в словесное наступление:

- Можно вопрос? А «всем» интересно то, что я, никому не известный новичок, не пошел драться с тобой? «Все» вообще знают о моем существовании?

Хиромор застыл, на его лице был виден напряженный мыслительный процесс. Он думал, что ответить.

- Ну так что, отпустишь меня? – я смотрел на него воинственно. Если он назначит повторную стрелку, будет точно понятно, что мозг Хиромского размером с грецкий орех. Ничему его жизнь не учит.

Его хватка ослабла.

- Ты ведь даже имени моего не знаешь, ровно, как и «вся школа», - парировал я.

Он отпустил меня, прошипел что-то, похожее на «Ты еще об этом пожалеешь!» и ушел, расталкивая ребят перед собой.

Победа, даже без кровопролития! Да я сегодня в ударе!

Мне не терпелось дождаться конца последнего урока, чтобы вместе с Карси оказаться на тренировке, чтобы, наконец, нормально говорить с ней. Томеснор ей, что, в своем присутствии с друзьями общаться запрещает?

Последний урок тянулся очень долго. Казалось, что время уснуло, а вот будильник ему не завезли. Я то и дело поглядывал на часы, не в силах усидеть на месте, и ерзал на стуле.

Это был урок ОБЖ, и учитель, престарелый майор в отставке, рассказывал что-то про ядерные реакторы, и как вести себя при утечке радиоактивных элементов. Его речь была достаточно экспрессивна.

- Запоминайте, находясь на улице, нужно немедленно защитить органы дыхания платком и укрыться в помещении... Рейли, что ты там ерзаешь, будто шилом ужаленный, лучше скажи, что делать дальше?

Я вздрогнул, не ожидая, что он вообще обратит хоть какое-нибудь внимание на меня. Позориться перед всем классом? Кукорачкин злорадно хихикнул.

Так, что обычно делают люди после того, как укрылись в помещении? Наверное, снимают с себя всю уличную одежду и идут в душ?

- Чего молчишь? Язык проглотил? Радиация не дремлет! Кто тебя спасать будет, если сейчас вдруг случится катастрофа? Сдохнуть хочешь? Давай, включай свой котелок! Помоги себе сам! - учитель не сводил с меня глаз. Его голос был слишком громкий. Наверное, это было слышно даже в соседнем кабинете.

Кукорачкин продолжал хихикать. Он-то уж точно знает о радиации больше меня.

- Наверное, стоит снять всю верхнюю одежду и обувь, и принять душ, - выпалил я, опасаясь, что обжшник от меня так и не отстанет. Почему просто не могу посидеть тихо, как мышка, не привлекая к себе внимания?

- Так. А одежда, что, будет просто валяться? - обжшник сузил глаза.

Я непонимающе хлопал глазами. Он хочет сказать, что надо воспользоваться вешалкой?

- Пакеты! Пакеты тебе на что! - гаркнул учитель так, что все вздрогнули.

Я слышал, как Кукорачкин шепчет своему соседу по парте: «Пусть пакет себе на голову наденет!». Сосед заржал. Затем Томеснор недобро покосился на меня. Я ответил ему взглядом, полным ненависти. Похоже, в этом классе Кукорачкин был кем-то, вроде популярного заводилы, а во мне он увидел аутсайдера, которого собирался гнобить оставшиеся школьные годы.

- Так, Иванов, вижу, тебе весело! - конечно это ржание на весь класс не осталось проигнорировано учителем. - А вот, когда бабахнет у нас реактор, никто смеяться не будет ближайшие лет семьдесят!

Оставшиеся минуты до звонка я просидел, раздраженно чиркая в тетради. У этого Томеснора черствая душонка. Неужели Карси не понимает?

После звонка, когда я убирал в сумку тетрадь с пеналом, Кукорачкин подошел ко мне, вместе с тремя дружками. Он недобро улыбался. Димка с другого конца класса недоуменно наблюдал за этим. Карси же успела выйти в коридор.

- Придешь завтра с пакетом на голове, Рейли? - его лицо исказила издевательская гримаса.

- Это зачем? - я насупился, сжимая в руках пенал.

- Чтобы никто не видел твою идиотскую физиономию! Я могу дырочки для глаз прорезать, причем, совершенно бесплатно.

Томеснор с дружками злобно гоготали. Я не понимал причины его нападок.