Сны в ожидании зла (СИ)

Веронике начинало нравиться это непринуждённое и лёгкое общение, дающее возможность вновь пережить прошлое. Ответ Алекса был несколько другим, чем она ожидала. Он просто и понятно разъяснил причину своего поведения:

— Не так, чтобы уж сильно нравилось. Нет, больше я люблю наблюдать. За всеми. Очень бывает интересно.

Они кидали друг другу простые ничего не значащие фразы, за которыми чувствовалось напряжение. Они отчаянно флиртовали, меняли статусные сообщения, которые были понятны только им двоим, Алекс и Вероника были единым виртуальным телом, думающим и чувствующим за двоих. Им было очень комфортно общаться. Когда Вероника собрала частички истории статусов, то получилась достаточно забавная переписка.

Вероника 20:51. Юстас — Алексу: готовьте почтовый ящик под бочку с апельсинами и коньяк без закуски. Я придумала извращенный способ для выполнения моего обещания. И вчера это была не психотерапия. Я ещё вернусь.

Алекс 21: 28. Ты флиртуешь со мной?

Вероника 21:34. Если ты хочешь так думать, твое право. Или ты боишься?

Алекс 21:42. Это всего лишь осторожность.

Вероника 21: 49. Только лишь осторожность?

Алекс 21:52. Инстинкт, логика, осторожность.

Вероника 21:55. Я не желаю причинить зла. Я смогу сохранить баланс и никогда не перейду черту… может быть.

Алекс 22:00. Как хочешь.

Это последнее «Как хочешь» холодным осколком прошлось по душе, словно отголосок прошлого, словного тень кошмарного сна. За этой фразой Вероника уловила ту же холодность, которая всегда скрывалась в сообщениях Макса. В какой-то момент Веронике показалось, что всё ломается, трещит как весенний лед на реке, но в самой переписке всё было также интересно и они продолжали обсуждение. Да, пока всё было также, но в тоже время что-то неуловимо изменилось. Они переписывались часов до четырёх утра. Спать ни ей, ни ему совершенно не хотелось. Это была яркая вспышка внезапного неконтролируемого влечения, пока ещё не убитого страхами и социальными стереотипами. Всё это было впереди. Но сейчас всё было так легко и захватывающе.

Но всё чаще она видела в снах Макса. Они о чём-то говорили. Иногда они во сне занимались любовью. В таких снах Вероника вновь переживала неповторимые ощущения от его прикосновений и ласк. Пробуждаясь от подобного сновидения ей иногда казалось, что если она протянет руку, то она прикоснётся к Максу. Ника считала это работой сновидения по исполнению желаний. А вот у Ольги на этот счёт было другое мнение. Когда Ника рассказала ей о своих снах, Ольга заявила: «Ну, вполне характерно для мужчины-вампира. Твой Макс самый натуральный инкуб». Единственное, что Вероника знала про инкубов, так это то, что это такой демон, который ищет сексуальных связей с женщинами. Ещё ей попадалась информация, что наиболее часто инкубов представляли как безобразных козлоподобных существ. Очень редко описывали инкубов как крайне привлекательных мужчин в самом расцвете сил. Так что Макс на роль инкуба в классическом варианте подходил лишь наполовину. Другое дело, что именно сейчас Макс не оставлял её без внимания. Он отвечал на сообщения, соглашался на различные приятные варианты взаимного времяпрепровождения. Вероника подумала: «Надо же, всё как обычно. Стоит мне только найти какого-нибудь интересного мужчину, или какой-нибудь из них сам заинтересуется мной, так наша прелесть тут как тут». И тут мгновенно ей вспомнился давнишний разговор с Ольгой.

Вероника, окончательно запутавшись в странных отношениях с Максом, спросила Ольгу:

— Вот скажи, что может быть нужно древней сущности с развитыми магическими способностями от обычной женщины.

— Мало ли что! Да всё что угодно! Например, ему нужен помощник, слуга, рабыня, любовница, соратница, ученица, да мало ли кто! Может быть, ему просто интересно. Он же вампир, а вампиры они немного странные.