Сны Великого князя. Дилогия (СИ)

   Балтийские броненосцы окончательно вошли в строй лишь в мае-августе 1897 года (сказались большая техническая сложность в сравнении с предшественниками и ожидание изготовления новой артиллерии), кроме "Сисоя Великого", для которого эта дата наступила в январе 1898 года, черноморские - в марте 1898 и июле 1897 года.

   Задержка со строительством двух кораблей серии была вызвана печальным инцидентом на пробных стрельбах "Сисоя Великого" в мае 1897 года, когда из-за неисправности гидравлического механизма закрывания затвора и перехода на ручной произошло неполное закрытие замка затвора и, как результат, взрыв в кормовой башне при очередном выстреле. При взрыве погибло 16 человек, еще шестеро позже умерло от ран, все башенные механизмы были разбиты, а более чем семитонную крышу башни силой взрыва зашвырнуло на носовой мостик.* Результатом этого инцидента стало принятие на всех строящихся и закладывавшихся впоследствии кораблях с данными артсистемами дополнительных конструктивных мер по недопущению подобных ситуаций. Также в процессе устранения повреждений выяснился один весьма ценный и позитивный аспект неизменного выдвигавшегося Константином Николаевичем требования о серийной постройке кораблей - для ремонта повреждений "Сисоя" оказалось возможным оперативно использовать заказанные и к тому времени уже изготовленные аналогичные детали и механизмы, предназначенные для "Трех Святителей". В итоге этот черноморский броненосец получил недостающее последним из кораблей серии, что и сказалось на сроках его приема в казну.

   *Справочно:

   В основу описания данного эпизода лег аналогичный (в том числе по наступившим последствиям) реальный случай с броненосцем "Сисой Великий", произошедший 3 марта 1897 года на учебных стрельбах у острова Крит.

   Все корабли данного типа на испытаниях смогли превысить контрактные 16 узлов, развив от 16,03 ("Сисой Великий") до 16,89 ("Три Святителя") узла. Уже как некое привычное зло восприняли 500-тонную (в среднем) перегрузку новых броненосцев, невзирая на нее, демонстрировавших хорошие мореходные качества и в целом полюбившихся морякам, которые оценивали их как примерно равные по силе английским броненосцам типа "Маджестик".

   Постройка броненосцев "святой" серии также позволила всем причастным к военно-морским делам вести речь о том, что в отечественном кораблестроении стараниями И.Ф.Лихачева и его коллег уже сформировалась определенная национальная школа, выражавшаяся в создании кораблей, возможно, и не ставящих рекордов по скорости хода, зато неплохо вооруженных и - главное! - отменно бронированных (если речь шла о броненосных единицах). Этот принцип Лихачев старался последовательно проводить в жизнь всю свою бытность на посту главы МТК. Имевшие же место случаи, когда этим принципом несколько пренебрегали в угоду тем или иным тактическим веяниям или конъюнктурным соображениям, как показал опыт грядущей войны, оказались скорее во вред, нежели во благо.

   Была связана с новыми кораблями и одна курьезная ситуация, первопричиной которой стали названия двух из них. Великобритания, до правящих кругов которой дошли сведения о строительстве на черноморских верфях "трех святителей" и "двенадцати апостолов", устами своих дипломатов выразила "крайнюю озабоченность беспрецедентным наращиванием морских сил России на Черном море". Разумеется, позабавившись вволю над реакцией "владычицы морей", едва сдерживающие ухмылки российские дипломатические чины чуть позже снисходительно пояснили своим британским визави, что речь идет не о пятнадцати, а лишь о двух кораблях. Однако это уже не могло помешать сей истории войти в число наиболее известных военно-морских анекдотов.

13. Для защиты балтийских шхер

   Еще до начала строительства новых броненосцев, в 1890 году в недрах МТК вызрел очередной проект канонерских лодок - на этот раз броненосных. Идея постройки подобных кораблей для Балтийского флота витала в воздухе еще с 1884 года, когда инженером Э.Е.Гуляевым была высказана мысль о возможности получить в подобном виде "действительно полезные, недорогие боевые суда, способные в военное время намного усилить оборону Кронштадта и других наших мелководных прибережий". Однако до ее практической реализации добрались только спустя шесть лет.