Со звездой на ниточке

— Принципы, даже если они эстетические, — продолжал Этто, — нельзя применять ради них самих, привносить извне, а можно употреблять лишь при естественном развитии реальной жизни, такой жизни, с какой мы познакомились здесь.

— И если мы вернемся на Землю с этим знанием, — предположил Аз, — тогда, возможно, нас поймут и дадут нам действовать.

— Нет, если мы вернемся с планетой, как с символом нашей ошибки.

— Мы никогда не избавимся от проклятой штуковины, — в отчаянии выкрикнул Аз, — и, значит, никогда больше не увидим Земли!

— Посмотрим, — промолвил Этто, который снова взял себя в руки и потому вновь вернулся к мнению, что произойти может все, что угодно, в том числе — избавление от треклятой звезды.

Добравшись до своего пристанища, земляне поспешно собрали вещи, зашли в общинный дом, где вежливо, но кратко попрощались, оставили самые сердечные пожелания для дедушки и, в последний раз взглянув на играющих в ванне детей, удалились.

Грязные самоубийцы

Как только ракета взлетела, Этто поднял скорость до максимума, а Аз тем временем держал правое ухо и левый глаз открытыми, чтобы не упустить возможности пристроить неприкаянную планету.

— Что-нибудь видно или слышно? — спросил Этто.

— Как будто я что-то услышал, — сказал Аз, — но точнее пока ничего сказать не могу.

— А откуда идет звук?

— Спереди.

Этто напряг глаза и увидел солнечную систему, состоявшую всего из двух или трех планет, не считая центральной звезды.

— По крайней мере, у них найдется применение для еще одной планеты, — сказал гроссмейстер, — хотя для розетки им ее все равно не хватит.

Поскольку тем временем смутный шум превратился в ужасный гам, Аз заткнул себе правое ухо.

— Для розеток, — сказал он, — им определенно соображения не хватит; должно быть, они уже одурели от шума, и уж в любом случае оглохли. Хотел бы я знать, как нам быть, чтобы нас поняли.

— Посмотрим, — сказал Этто, отцепил звезду, направил ракету к шумной планете и сделал вокруг нее несколько оборотов.

— Если это не муравейник, — воскликнул Аз в ужасе, — то, верно, свалка, или и то и другое сразу! В любом случае, на жилую планету это не похоже.

Этто усадил ракету на кучу мусора, потому что лучшего места Аз не смог отыскать. Как только они вышли наружу, вместе со ставшим теперь пронзительным гамом по ним ударило ужасное зловоние, а в глазах появилась болезненная резь.

— Это же невыносимо! — вскричал Аз, запрыгнул обратно в ракету и захлопнул дверь, как только Этто тоже оказался в безопасности. — Местное человечество, — решил он теперь, — видать, всю планету испакостило с муравьиным трудолюбием.

— Похоже на то, — ответил гроссмейстер, — но верно ли это, нам только предстоит установить.

— А как, если мы не рискнем выйти из ракеты?

— Так, что нужно кого-то залучить внутрь ракеты.

— Что, по радио? — осведомился Аз.

— Это проще всего, — подтвердил Этто, — передай сообщение, в котором ты нас отрекомендуешь, а после попросишь, чтобы к нам пришел компетентный представитель местного человечества. Кроме того, нам будет нужна точная документация о физических свойствах этой планеты.

Аз сразу же приступил к работе и, немного повозившись с качеством приема, послал радиосообщение. В скором времени он принял ответ, в котором обещалось выполнить просьбу Этто. Правда, пришлось довольно долго ожидать, прежде чем они увидели автомобиль в сопровождении мотоциклетного эскорта. Автомобиль остановился у подножия свалки, из него вышли две фигуры и начали взбираться наверх.

— Они и вправду выглядят, — решил Аз, — как гигантские муравьи: выпученные глаза, ушей нет, и носы диковинные. Однако одежда им не подходит. Настоящие муравьи не одели бы смокингов.

Как только две причудливые фигуры достигли ракеты, Аз впустил их и быстренько снова захлопнул за ними дверь.

Оба посланца от планеты сняли защитные очки, наушники и респираторы, и теперь выглядели как самые настоящие люди. Теперь можно было отличить их друг от друга, потому что в одном сразу угадывался человек образованный, другой же выглядел совершенно непримечательно. Этот другой ничего и не сказал, только начал молча осматривать ракету.

— Это всего лишь рутинный досмотр, — сказал ученый муж. — Мы должны убедиться, что у вас нет враждебных намерений.

— Мы мирные путешественники, — сказал Этто, — и если сможем вам помочь, то сделаем, что в наших силах.

Тогда человек из службы безопасности открыл рюкзак Напа, и, по виду счетного автомата признав счетный автомат, удовлетворился и снова завязал рюкзак. Осталась только магистерская тросточка Этто. Человек из безопасности впервые открыл рот.

— Часто ходите пешком? — спросил он.

— В сущности, не очень, — сказал Этто.

Человек сунул трость под нос Этто.

— Тогда зачем вам прогулочная трость со счетчиком километража?

Этто не смог сдержать слабой улыбки, тогда как Аз, проникшийся комизмом ошибки, громко засмеялся.

Человек растерялся и подозрительно переводил взгляд с одного на другого.

— В действительности это магистерская тросточка, — сказал Этто, — а цифровая шкала служит эстетическим целям.