Собачья работа

– Кладка.

«Ястребок» только кивнул, не собираясь вдаваться в подробности. И так было понятно, что, если оставить яйца без присмотра, через несколько недель по округе будут бродить маленькие мантихоры. Они ядовиты с рождения, и пусть большую часть малышей можно просто прибить лопатой, вреда «детки» успеют причинить немало.

С пустыря опять донесся вой, и рыцари переглянулись. Волкопсы с наступлением сумерек зашевелились, выходя на промысел.

– На сегодня хватит, – подумав, изрек «коршун». – Не забывай: у нас есть и другая цель.

В два удара перерубив хвост дохлого мантихора мечом, он запихнул отрубленный кончик в кожаный мешок и вскочил на коня. Волкопсы, как и случайно подвернувшийся мантихор, являлись лишь официальным прикрытием. На самом деле причина появления их в окрестностях города Пустополье была совсем иной.

Долгий день подошел к концу. Намахавшись мечом, я еле дотерпела до ужина, на котором мне опять не только пришлось изображать статую у кресла князя, но и краснеть, выслушивая восторженные дифирамбы, которые мне пела Агнешка. Непосредственная девочка взахлеб рассказывала, как я умею сражаться:

– И вот так! Так! Так! – Девочка размахивала ножом, пытаясь подражать мне. – А потом – р-раз! – и…

– Дитя мое, – княгиня Эльбета строго поджала губы, и можно было подумать, что она сердится, если бы не усталый голос, – благовоспитанным маленьким девочкам не стоит столь открыто демонстрировать свои эмоции.

– Но мама… это же было так здорово! И красиво!

Я почувствовала, как кровь прилила к лицу. Давно меня не хвалили именно за то, что я лучше всего умею делать.

– Витолд, – тем временем продолжила Агнешка, – а ты видел, как Дайна дерется?

– Фехтует, – поправил тот. – Надо говорить «фехтует». Или – «сражается». Да, – он вывернул шею, рассматривая стоящую за креслом меня, – видел, как она сражается. Ты права – это красиво!

Пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться. Красивым тот бой мог бы назвать только тот, кому не пришлось убивать.

Несмотря на прописанный мастером Лелушем постельный режим, князь все-таки покинул комнату, чтобы отужинать со всеми вместе. Правда, у него все еще болела голова, так что он больше просто сидел, борясь со слабостью. Вот дурень! Почему хочет казаться сильнее, чем есть на самом деле? Или так страшно оставаться в одиночестве?

Потом, конечно, пришлось тащиться на кухню и ужинать отдельно. Выходя из столовой для слуг, опять нос к носу столкнулась с двумя «ястребами». Рыцари-истребители нежити вежливо посторонились, давая мне дорогу. Что они здесь делают? Судя по сапогам со шпорами, курткам и оружию, которое было при них, они только что откуда-то приехали и опоздали на ужин. Спокойно обойдя застывшую на пороге женщину (кажется, оба «ястреба» даже не узнали меня), прибывшие прошли внутрь.

– Вина, – послышался негромкий властный голос того, что постарше. – И мяса. Жареного.

– Э-э… – проблеяла подавальщица, – но, господа…

– Быстро!

Боги и бесы, даже мне захотелось сорваться с места и кинуться выполнять приказ – столько в ледяном голосе было силы. Рыцарей ордена Орла уважали, а рыцарей Ястреба – боялись.